— Линда! — окликнул на всякий случай он девушку.
— О, привет, Джон, — повернулась она и широко улыбнулась.
«Никогда бы не поверил, что такая девушка может работать у Бриоля», — подумал он, устремляясь к Линде и подхватывая ее сумку, оказавшуюся нелегкой.
— Ты знаешь, что должна сделать? — спросил Джон, усадив девушку в машину.
— В общем, да. В меня должен влюбиться какой-то парень, и мы должны вместе уехать на неделю в горы.
— «О, господи! — простонал про себя Джон, отъезжая от автобусной остановки. — Если бы все было так просто…»
— В общем, правильно. Только этот парень — русский, военный из России. И уехать с тобой на неделю в горы он не имеет никакого желания. И я не знаю, как ты будешь с ним объясняться в любви, хотя он, кажется, немного говорит по-английски.
— О, это как в фильмах Джеймса Бонда. — Линда даже подпрыгнула на сиденье. — Он что, шпион?
— Хуже. Он спортсмен, занимается биатлоном.
— Чем?
— Биатлоном. Бегает на лыжах и стреляет из винтовки.
— Как интересно! А кто нас познакомит?
— Об этом тебе придется позаботиться самой. Твой гонорар предусматривает, что ты будешь не только улыбаться и целоваться, но и думать. Расходы я оплачу. В разумных пределах, конечно.
Машина подъехала к мотелю.
— Комната для тебя заказана. Они тоже здесь живут. Я сам тебя найду, если понадобишься. Эта машина пока будет здесь, возьми себе один комплект ключей.
— Хорошо, шеф. Задание поняла, начинаю действовать, — шутливо козырнула Линда.
Продавщица, а судя по ее возрасту, она же хозяйка магазинчика, читала, сидя за прилавком. Она подняла глаза на вошедшую посетительницу, отложила газету и улыбнулась. Красивые девушки обычно покупают красивые вещи, значит, дорогие.
— Хэй, — сказала Линда.
— Добрый день. Чем могу вам помочь?
— Советом. Я хочу подарить своим друзьям лыжные шапочки.
— Хороший подарок.
— Но я хочу, чтобы на них была вышита эмблема. У меня есть рисунок.
Линда достала из сумочки картонку с рисунком. Продавщица рассмотрела его и покачала головой. Заказ оказался сложным — сердечко, а на нем крест-накрест лыжи и винтовка.
— Это красиво. Но вышивать очень трудно. Лучше вырезать из картона, обтянуть нитками и пришить. — Продавщица знала толк в рукоделии. — Сколько шапочек вам надо и когда?
— Лучше всего завтра к трем часам. Мне надо, — Линда чуть замялась, прикидывая, сколько человек может быть в команде, — мне надо две с эмблемами, а всего… пятнадцать штук.
— Мы можем выбрать шапочки прямо сейчас, а когда будут готовы с эмблемами, вы возьмете всю коробку.
Тренеры сидели в номере Старкова и решали, как расставить ребят на первую гонку Кубка. Всего съехалось в Эймс пятнадцать команд, выставить можно по три спортсмена. Арифметика простая — три группы по пятнадцать человек, только назови, кого в какой заявляешь, а дальше уже какой-нибудь мальчик или девочка — дети руководителей Оргкомитета или еще чьи-то — вытянут номера.
Но в том-то и закавыка: кого из ребят пустить вперед, заранее обрекая на роль маяка, ориентира для других. И еще проблема: готовы четверо, кто останется запасным?
— Я думаю, прежде всего, нам надо послушать доктора, — предложил Игорь Николаевич. — Он человек нейтральный, ему все равно, что ЦСКА, что «Динамо»…
— Все участники готовы к стартам, — начал доктор, доставая из кармана куртки блокнот. — Акклиматизацию прошли нормально, но у Мустафина не очень ладно со сном. — Доктор уже смотрел свои записи. — Силиньш излишне возбудим, вспыхивает. О Бутакове говорить нечего: ему что чемпионат мира, что первенство жэка — все едино. Мотин от простуды оправился, лечил его только проверенными средствами, так что анализ на допинг не страшен.
— Если расставить по порядку, то как бы ты сделал?
— С медицинской точки зрения — Бутаков, Силиньш, Мустафин, Мотин. Это с учетом того, что гонка на 20 километров.
— А ты как считаешь, Вадим? — обратился Старков к тренеру Ржаницыну.
— Я лицо заинтересованное. У меня двое армейцев. Бутаков, конечно, первый, и идти ему надо во второй группе. А в первой пустить Мустафина. Он пройдет ровно, аккуратно. Насчет Мотина согласен: может в конце сдать. Оставим его на десятку и эстафету. Силиньша пустим в конце.