— И много ты длинноухих знаешь, у которых есть орки в сёстрах? — Леля заметила, как я озадаченно застыл и с улыбкой продолжила. — Вот и твоя София ни разу не видела. А теперь представь, сидит она рядом с видным парнем, строит ему глазки, планирует всякое-разное, тут влетает шикарная популярная девушка и сходу начинает этого парня тискать! И самое дрянное здесь то, что парень принялся отвечать ей взаимностью! Понял теперь, почему она с таким возмущением убежала?
— Не совсем, — озадаченно протянул я. — Мне что, нельзя с сестрой теперь обниматься?
— С сестрой можно, — довольно произнесла Леля. — Только своей Софии объясни, кем я тебе прихожусь, ладно? Откуда ей-то знать, что ты мне как младший братишка. Вот она и обиделась.
— Мне вот вообще сейчас не хочется никаких отношений, — я отвлёкся на идущую по тротуару парочку. — Столько всего нужно сделать, не знаю, за что хвататься. В университете дел куча, портал на Мурлей открылся, а если ещё и с девушкой начать встречаться, то времени на сон совсем не останется.
— Это ты сейчас так говоришь, — с ехидством произнесла Леля. — У вас, у эльфийцев, поздно мозги зреют, это я знаю. Но ты-то полуэльф. И я всё жду, когда твоя гномья кровь проснётся.
Я промолчал. Леля всегда очень эмоционально реагировала на своих ухажёров, сначала её захлёстывала эйфория от встречи с ними, а через пару месяцев она впадала в ярость при расставании. Девушка едва справлялась с собой в эти моменты. Мне такого совершенно не хотелось.
— Кстати, как у тебя дела с Эрой? — вспомнил я о длинноухом спутнике Лелианны. — Он куда-то пропал, давно не видел его. Ты уже рассталась с ним?
— Ага, конечно, порвёшь с таким, — проворчала Леля. — Уехал он к себе на родину.
— То есть, это он с тобой расстался? — я с интересом посмотрел на девушку.
— Нет, конечно, — фыркнула та. — Пусть только попробует. Его семью отозвали после какого-то инцидента в королевском дворце. Я слышала, что какому-то их министру поплохело, наверное съел что-то не то, а подумали на королевских поваров, якобы наша еда была отравленной. Глупость, конечно, несусветная, но остроухий главный поверил, обиделся и уехал. А родители Эры ко дворцу же приближены, вот и пришлось ему уехать. Но мы по целдону каждый вечер списываемся. А ещё он по выходным ко мне приезжает. Говорит, что скучает. Врёт, конечно, но всё равно приятно.
Леля с лёгкой улыбкой мечтательно вздохнула и мягко припарковала мобиль у массивного здания Пошкиных.
— Добрый вечер, господин Тиаретайра, — встретил нас у входа дворецкий Долль. — Мы рады вас видеть. Прошу пройти в кабинет господина Владимира Борисовича, я извещу его…
— Пап! — зычный голос Лели перекрыл вежливое бормотание дворецкого и унёсся вглубь дома. — Я Тиаретайру привезла!
— Молодец! — послышался бас и из дальней комнаты выросла грузная фигура хозяина дома. — Вот сразу бы так. Всё ей напоминать надо.
— Чего раскричались-то? — донеслось сверху и тут же послышались шаги по лестнице. — Леля, я сколько раз тебе говорила, что культурным девушкам недопустимо уподобляться базарным бабкам и кричать на полдома.
— Эти бабки с базаров сейчас будут больше нас зарабатывать на Мурлее, — усмехнулся Владимир Борисович, он старательно вытирал руки полотенцем.
— Володя, ты-то хоть не лезь, — хозяйка дома спустилась в коридор, бросила на супруга уничижительный взгляд, поняла, что его сейчас не пронять, и быстро переключилась на меня. — Мальчик мой, что ты всё стоишь-то? Долль, ты почему его не пригласил? Ти, проходи давай, мы уже заждались тебя. Ольга ещё на работе, но скоро должна прийти. Если с Артуром никуда не умотают. Ты очень вовремя, как раз к ужину! Проголодался ведь наверняка, да? Я-то знаю, как в университетских столовых кормят, этими порциями только цыплят растить. Идите уже в зал, скоро всё будет готово. Володь, поторопи кухню!
— Мам, в нашем кафе нормальная еда, — буркнула Леля, мы в сопровождении хозяйки направились в зал совещаний.
— Матери не перечь, — Елизавета Марковна смерила дочь с головы до ног, — думаешь, я не вижу, как ты похудела? Извела себя совсем. Ещё этот эльф нервы тебе треплет. Прилип к тебе как банный лист. Что ты в нём нашла, не пойму.
— Мама! — взвилась Леля.
— Что «мама»⁈ — Елизавета Марковна встала на проходе в зал. — Что «мама»⁈ Думаешь, я не вижу, что у тебя происходит⁈ Ты ещё мне спасибо потом скажешь. Он тебе не пара, вы слишком разные, понимаешь? Любовь-морковь пройдёт и ты увидишь, какой он на самом деле.
— Я всё сама прекрасно вижу, мама!
Леля упрямо смотрела на свою маму, а я почувствовал, что меня взяли за руку и потянули вбок, это был Владимир Борисович.