— Отдыхай, — разрешил я и вновь ступил на дорогу. Рассказанное зеркалом не внушало оптимизма, но делать было нечего. Оставался один вариант. Найти Колдуна и свалить из этой странной страны навсегда.
Найти Колдуна и свалить из этой странной страны навсегда.
Идя по главной дороге, я во все глаза рассматривал окружающий пейзаж. Если бы не говорящий Колобок и волшебное зеркало, то путь напоминал бы обычное путешествие. Изредка лес уступал место большим полям, на которых колосилась спелая пшеница и подсолнухи, озерам, поросшим болотной травой и кувшинками, и заброшенным деревенькам с покосившимися домиками, в которых уже давно никто не жил.
День меж тем подходил к концу, и мной было принято решение найти убежище на ночь. Зеркало обмолвилось, что ночью лучше никуда не ходить, ибо темное время суток было отдано темным созданиям. Я еще очень хорошо помнил жадные взоры ведьм, которые смотрели на меня, как славный кусок жареного мяса. Поэтому не горел желанием встречаться с другими монстрами и чудовищами.
Когда солнце спрятало пылающий глаз за горизонтом и в воздухе потянуло прохладой, я остановился. Впереди, рядом с большим деревом, стоял небольшой домик, в окнах которого не горел свет. Разбуженное зеркало сначала покрыло меня матом, а потом нехотя одобрило выбор для ночлега. Но подойдя ближе, я удивился еще сильней. Домик был необычным.
Его стены, окна, ставни и часть крыши были сделаны из сладостей. Правда, старых и засахарившихся, но все-таки сладостей. Крышей служила шоколадная плитка, стены были из окаменевшей карамели, ставни из зефира, а стекла из затвердевшего желе. Внутри было тихо и пусто. Стало быть, место для ночлега подходило идеально. Хозяева наверняка бросили халупу, предпочтя ей уютную квартирку в столице, а мне большего и не надо. Главное поспать и набраться сил перед завтрашним марш-броском.
Войдя в дом, я первым делом быстро развел огонь в черном камине из поломанной табуретки и отправил Колобка на поиски дров, ибо сладости хоть и горели, но наполняли помещение настолько отвратным ароматом, что даже волшебное зеркало не выдержало и раскашлялось.
Уродец вернулся быстро, неся в широком рту целую охапку сухих бревен. Да уж, силенок у него многовато, хоть ума Бог и не дал. Колобок высыпал требуемое перед камином и выкатился в двери на поиски мухоморов, без которых не мыслил и минуты своей жизни.
Через несколько минут в камине весело трещал огонь, отбрасывая причудливые тени на стены и нехитрую мебель, брошенную старыми хозяевами. В чулане нашлась сморщенная картошка, которая тут же отправилась в огонь, ибо от хлеба уже пересох рот, и хотелось чего-нибудь другого.
Быстро перекусив печеным картофелем и запив нехитрый ужин толикой воды, я устало бухнулся на старый матрас в углу и закрыл глаза. Несколько минут я еще дремал, вслушиваясь в разговор зеркала и Колобка, а затем, облегченно вздохнув, уснул, подложив под голову котомку. Сны, как это обычно и бывает на новом месте, были странными и удивительными.
Мне снилось, что дверь в домик тихо открывается и на пороге появляется милая девушка в светлом сарафане. Она изумленно окидывает взглядом спящего путника и храпящего во всю мочь своих сказочных легких Колобка, а затем, дав знак, пропускает в помещение крепкого парня с дубиной в руках.
Парень тихо подбирается ко мне. Я слышу лишь его тяжелое дыхание и скрип сладких половиц, но встать не могу. Тело не слушается меня. И руки, и ноги становятся ватными, а в голове лишь кружится хоровод дурацких мыслей. Я пытаюсь проснуться, но ничего не выходит. Парень подбирается все ближе и ближе. Я вижу его глаза, черные и жестокие. Вижу, как крепко он сжимает в узловатых руках дубину. Вижу, как злобно он улыбается и заносит свое оружие над головой. Странно, но я ничего не могу сделать. Только лежать и наблюдать, как парень, замерев на секунду, срывает с моей шеи цепочку с волшебным зеркалом. Писк, тонкий писк пульсирует в голове. Или это крик? Точно, крик! Крик зеркала, которое проснулось и, почуяв тревогу, завопило так, что даже стекла в домике полопались.
— А ну, блядь, положи на место!
— Дас ист глупый стикляшка.
— Отпусти, сука! – заливалось зеркало, продолжая нещадно сверкать в руках незнакомца. С трудом поднявшись, я охнул и схватился за голову. Не иначе странный парень таки вломил по ней дубиной. Зеркало, увидев, что я поднялся, громко рявкнуло. – Тимофей! Уеби подонку по яйцам. Я, блядь, волшебная вещь, а он меня немытыми руками лапает.
— Гретель. Их виль ударить черношопый мальчик ищо рас! – буркнул парень, бросая зеркальце в руки девушки, которая, ловко поймав, волшебный предмет, злобно ощерилась, глядя на меня.