— Спасибо, — сказала Реджина и отошла, давая Джесс войти в спальню.
Уперев руки в боки, та оглядела разложенное на кровати добро.
— Шикарно. Тебе, кстати, идеально подходит. У Себастьяна глаз алмаз.
— Вот только туфли… — Реджина взглянула на пару «Prada», как на кровного врага. — В них ходить невозможно. Я бы свои надела.
Джесс взглянула Реджине на ноги и медленно покачала головой.
— На твоем месте я бы это сняла.
Реджина кивнула.
— Ладно. Придется шагать очень медленно.
— Умница, — облегченно произнесла Джесс. — Теперь надевай белье. Помогу тебе с подвязками и чулками.
Реджина приготовилась, что Джесс выйдет из спальни, однако та даже не сдвинулась с места.
— Мне на людях переодеваться неудобно, — застенчиво призналась Реджина.
— Милая, я стилист. Передо мной раздевались одни из самых знаменитых женщин мира. И потом, в вестибюле тебя ждет Себастьян, так что поторапливайся.
Реджина ощутила себя донельзя глупо. Ей помочь пытаются, а она из себя недотрогу строит.
Стараясь не выдать смущения, Реджина скинула кофту — ее тут же забрала и аккуратно сложила Джесс. Потом Реджина расстегнула блузку и юбку, также отдав их рыжей. Кожа покрылась мурашками. Как же холодно в комнате.
Соски затвердели, и снимать лифчик сразу же расхотелось. Однако черное кружевное белье ждало.
Дрожащими руками Реджина попыталась расстегнуть застежку лифчика, но пальцы не слушались.
— Давай помогу, — сказала Джесс, и не успела Реджина возразить, как чужие пальцы ловко скользнули между спиной и застежкой.
Простой хлопковый лифчик упал на пол, и Реджина поспешила прикрыть груди руками.
Джесс тем временем разгладила черный кружевной бюстгальтер и помогла надела его, застегнула замочек.
— Как он угадал размер? — удивилась Реджина. Бюстгальтер, такой удобный, сел просто идеально.
— Говорю же, у него глаз алмаз, — напомнила Джесс. Что-то в голосе этой харизматичной женщины заставило Реджину задуматься: может, их с Себастьяном связывает не только работа?
— Теперь вот это.
Джесс подняла с кровати трусики.
Их Реджина натянула как можно быстрее, подняв глаза всего лишь раз — убедиться, что Джесс не подглядывает… Однако рыжая смотрела на нее в упор.
— Подвязки, — сказала она, подавая непостижимый простому уму предмет.
— И как их?.. — Реджина покрутила его на пальцах.
Встав прямо перед ней, Джесс застегнула подвязки на талии Реджины и спустила их на бедра. Диковинные ремешки свисали, как щупальца.
— Натягивай чулки, я закреплю.
Сев на кровать, Реджина приступила к заданию — так увлеченно, что даже забыла про стыд и смущение. Медленно и осторожно раскатав чулки до бедер, она встала. Джесс опустилась перед ней на колени и пристегнула чулки к крючкам на ремешках: по одному спереди и по одному сзади, справа и слева.
— Невероятно, — чуть ли не шепотом заметила Джесс. — Может, взглянешь на себя в зеркало?
— Нет, мне и так хорошо, — застенчиво отозвалась Реджина, хотя одним глазком свое отражение увидеть хотелось.
Затем она влезла в протянутое рыжей платье.
— Встань ко мне спиной, — попросила англичанка и застегнула «молнию».
— Ну наконец-то, — сказала Реджина.
— Почти. — Джесс поставила перед ней туфли. Надев их, Реджина ощутила себя Золушкой, только в извращенной ее версии.
Она взглянула на себя в зеркало — и не узнала девушку, которую там увидела.
— Можно предложить еще кое-что? — спросила Джесс.
— М-м, да.
Джесс протянула Реджине губную помаду: черный, немного податливый на ощупь цилиндрик, белая надпись «NARS»; под колпачком — нетронутый матово-малиновый стержень.
— Тоже Себастьян оставил? — спросила Реджина.
Джесс молча ждала, пока она воспользуется помадой, а помадой Реджина не пользовалась давненько, с выпускного бала. Она тогда составила пару Роберту Уэллерсу, соредактору по колонке публицистики в институтской газете. После, когда все завалились на продолжение вечеринки к Саманте Синклер, в ее дом на берегу, Реджина ждала от Роберта поцелуя при свете луны на пляже. Вместо этого Роберт признался, что он гей.
Реджина с минуту не могла унять дрожь в руках. Потом наконец накрасила губы и поразилась тому, как богатый, насыщенный красный цвет выделяет ее синие глаза.
Реджина улыбнулась и, отойдя от зеркала, вернула помаду Джесс.
— Оставь себе, — сказала рыжая. — Жгучая из тебя получилась штучка. Теперь иди, Себастьян — не из терпеливых.