— Простите, что не набросилась на блюда. Просто последний час мною только и делают, что командуют. Как будто я угодила в некий театр абсурда, вот аппетит и пропал.
Себастьян рассмеялся — не так скромно, как в салоне машины, а громко, от души, запрокинув голову.
— Гм-м, недовольный клиент!.. Ты у меня такая первая.
Он продолжал дразнить Реджину, причиняя еще большее неудобство.
— Кстати, как мне забрать одежду? В отель я не вернусь.
— Резонный вопрос, — заметил Себастьян. Весело ему, гаду.
— Я спрашиваю заранее, чтобы потом не возникло недоразумений.
— Недоразумений, значит? Говоришь, как настоящий библиотекарь.
Не зная, как ответить, Реджина пригубила вино. М-м, вкусное, от него по горлу разлилось приятное тепло.
— Раз уж вы затронули эту тему, то, может, поговорим о книгах?
— Не терпится приступить к делу?
— Именно, — ответила Реджина, отпив еще вина. Ну все, хватит, больше — ни глотка.
— Почему ты не пользуешься сотовым? — спросил Себастьян.
Ничего себе смена темы!
— Э-э, не знаю, — пробормотала Реджина. Не признаваться же в отсутствии лишних средств человеку, у которого есть личный шофер и который в состоянии занять номер дорогущего отеля в качестве шикарной примерочной.
— Без него — как без рук, — заметил Себастьян.
— Не для меня.
— Ты прежде не носила чулки на подвязках?
Реджина чуть не поперхнулась вином.
— Что-что?
— Ты вроде хочешь приступить к делу? — Он пристально и очень серьезно посмотрел на Реджину. Про сотовый он заговорил так, для затравки. — Как тебе новое белье?
— На мне будто костюм какой-нибудь.
— Говоришь так, словно это плохо.
Вернулся официант и убрал со стола тарелки с закуской. Ну наконец, хоть ненадолго избавил Реджину от расспросов Себастьяна. Перед ней поставили новое блюдо, оформленное так изящно, что оно больше походило на произведение искусства.
— Равиоли с опятами и мангольдом, крапивный сыр, маринованные георгиевы грибы, нераспустившиеся побеги папоротника, — объявил официант.
Сомелье забрал еще не допитый бокал Реджины и представил Себастьяну новую бутылку:
— «Домен Друэн Мерсо» 2008 года.
Реджина хотела было отказаться от вина, однако под строгим взглядом Себастьяна оставила попытки сопротивляться.
Когда они опять остались наедине, Себастьян поднял бокал.
— За костюмы, — сказал он с улыбкой.
— Почему за них? — спросила Реджина, чокаясь с ним.
— Они вдохновляют. И даруют свободу.
Ему легко говорить.
— Вы указываете мне, что надеть, — напомнила Реджина. — Какая же тут свобода?
— Представь себе это так: я заранее пригласил тебя на ужин в ресторан, и тебе надо нарядиться. Ты начинаешь судорожно соображать, что надеть, где это купить, сколько потратить на гардероб… Я же взял на себя все хлопоты. Высшая форма свободы — перестать что-либо контролировать.
— А отказ от выбора?
— Выбор был. Ты могла просто не принять приглашение. Могла не надеть это платье, белье, туфли.
Реджина кивнула.
Она попробовала равиоли — на вкус просто шикарно и не похоже ни на что, еденное прежде.
— Хочу посмотреть, как на тебе сидит белье, — сказал Себастьян.
Реджина судорожно сглотнула и, закашлявшись, отпила вина.
— Не дождетесь, — ответила она, хотя от одного только голоса Себастьяна между ног у нее начинало зудеть. Точно так, как зудит по ночам, когда Реджина просыпается одна в кровати и ласкает себя пальцами.
— Сексом заниматься не обязательно, — успокоил ее Себастьян. — Просто меня вдохновляет красота, и с момента, как я тебя увидел, мне стало интересно: как на тебе сидит кружевное белье.
— Я знаю, что вы фотограф.
— Ага, куда же мы без Гугла. Правда, он лишил нас чувства загадки и радости открытия. Не находишь?
— Я вас и не гуглила. Моя соседка учится на дизайнера и покупает, наверное, все модные журналы, какие только есть. Она-то мне и показала ваши работы.
Себастьян кивнул.
— Фото для журналов моды — занятие интересное, но это просто работа. По-настоящему снимать я люблю немного другое.
— И что же?
Себастьян улыбнулся, и под его взглядом Реджина вдруг ощутила себя еще более раздетой и беззащитной, нежели в спальне, при Джесс.
— Я покажу, если захочешь.
— Я лучше погуглю, — возразила Реджина, злая оттого, что Себастьян так на нее влияет.
Еще решит, будто она у него на крючке.
— В Интернете ты моих работ не найдешь, — предупредил Себастьян. — Ты их вообще нигде не увидишь.