Он включил в издание английский перевод и упомянул о двух возможных параллелях с Книгой Притчей20. Это упоминание прошло практически незамеченным. Только последующая статья, опубликованная Адольфом Эрманом в 1924 г., привлекла всемирное внимание к сходству между этими двумя документами. Эрман выдвинул предположение, что некий еврей, живший в Египте в саисский или персидский период, перевел «Поучения Аменемопе» на иврит или на арамейский; позднее части этого перевода были включены в Книгу Притчей. Иными словами, отрывки из «Поучений» не входили в изначальный текст Притчей. В результате Эрман взялся за внесение поправок в Книгу Притчей21, чтобы приблизить заимствованные места к египетскому оригиналу. Его примеру последовали многие другие библеисты (Х. Грессманн, Э. Селин и П. Хумберт), выступившие за исправление еврейского текста.
Пример такого исправления, проникший в современные переводы, можно увидеть в Притчах, 22:20: «Я записал тридцать изречений для тебя, это слова совета и мудрости» (современный перевод). Слово «тридцать» в еврейском тексте отсутствует. На этом месте стоит слово, значение которого не вполне ясно (скорее всего «отличный»), но в некоторых последних переводах его передают как «тридцать» — исходя из допущения, что последующие стихи заимствованы из тридцати поучений Аменемопе. Синодальный перевод излагает этот стих иначе: «Не писал ли я тебе трижды в советах и наставлении» (хотя я считаю, что правильная версия — «отличные советы и наставления»).
Вернемся к истории нашего вопроса. В 1920-х годах ученые поддержали объяснение Эрманом сходства между «Поучениями» и Притчами. Некоторые ученые развили это объяснение еще дальше. Хуго Грессманн утверждал, что части Притчей были заимствованы слово-в-слово22, а Д. Симпсон23 и У. Оэстерли24 утверждали, что Аменемопе и еврейский автор Притчей пользовались общим более ранним источником25.
В 1930-е годы были ученые, полностью отвергавшие любую зависимость Притчей от «Поучений» (а именно Д. Херцог26 и Дж. Поуснер27). Также в 1930 г. Р. О. Кевин опубликовал свое исследование, заявив, что это Аменемопе использовал Книгу Притчей в качестве источника, а не наоборот28.
В 1962 году Этьен Дриотон опубликовал серию статей, утверждавших, что «Поучения Аменемопе» — перевод еврейского произведения, написанного евреями, жившими в Египте; однако эта теория была разнесена в пух и прах последующими статьями Рональда Вильямса и Б. Коуройера29.
Уже не так давно предлагалась идея о том, что два сравниваемых текста — просто копии друг друга. «Дж. Брис (1980) устранил из дискуссии такой термин как „заимствование**, замечая, что текст Притчей „адаптирует, ассимилирует и интегрирует египетский материал согласно своему мировоззрению»30.
Очевидно, что большинство так называемых «сходств» весьма неотчетливы. Дж. Д. Каррид провел скрупулезное сопоставление и анализ двух источников, стих за стихом (Притчи, 22:17–25 и «Поучения Аменемопе» 1.3.0-16). Его работа показывает, что между этими отрывками «есть лишь смутное сходство». По большей части, на протяжении всего фрагмента Книги Притчей (22:17–24:22) сходства с «Поучениями» ограничиваются общими идеями, темами, фигурами речи. Это жанровые сходства, которые следует ожидать от образцов древней ближневосточной литературы.
Тем не менее, раз уж мы обещали «перевернуть все камни», есть несколько разительных сходств, которые нельзя обойти вниманием. Например:
«Поучения Аменемопе», гл. 6:
Не передвигай межи на границе полей, и не нарушай положения мерила; не стремись овладеть каждым локтем земли, и не передвигай межи вдовы.
Сравните с Книгой Притчей, 23:10–11:
Не передвигай межи давней и на поля сирот не заходи, потому что Защитник их силен; Он вступится в дело их с тобой.
«Поучения Аменемопе», гл. 7–8:
Не ищи богатства в сердце своем, ибо нельзя обойти Судьбу. Не вверяй свое сердце пустякам, ибо на каждого человека есть свой час… Словно гуси, они (богатства), приделали себе крылья и улетели на небо.
Сравните с Книгой Притчей, 23:4–5:
Не заботься о том, чтобы нажить богатство, оставь такие мысли твои. Устремишь глаза твои на него, и — его уже нет, потому что оно сделает себе крылья и, как орел, улетит к небу.
Такие близкие соответствия бросают тень сомнения на богодухновенность Библии. Вопрос уникальности Ветхого Завета приобретает критическую важность — не только для ученых, но, что еще важнее, для нас, взявших слова Библии за основу жизни и мировоззрения. Как же нам решить для себя это противоречие?