А он... он допил кофе и просто сидит. У него апатия... или же равновесие, он смирился, ему всё равно. Всё равно. Это значит - нет ни одного плана. И ни единого желания тоже нет. Даже желания покормить голубя нет.
Он как будто прислушивается. К чему он может прислушиваться? Все ещё спят. Голубь, единственный, взял и улетел. И он не успевает подумать, куда тот мог улететь. В его дверь звонят. Протяжно звонят. Кому он может быть нужен в такую праздничную рань?.. Судя по звонкам, это Вера. И если он не откроет, она станет кричать под дверями, разбудит весь подъезд. Он открывает.
Вера в синем джинсовом костюме, в новых (подаренных) босоножках. Он вдруг улыбается: а ведь правильно она сказала, никогда не приходит в одной и той же одежде и всегда элегантно одета.
- Давай, собирайся! - с порога командует гостья.
Он в недоумении.
- Куда собираться?
- В зоопарк! Сегодня транспорт бесплатный. Поехали в зоопарк.
Он поражён. Случилось какое-то чудо. Ещё вчера у него было желание, но он желание отпустил. А теперь Вера принесла это желание назад. Прямо на блюдечке. И оно снова вспыхнуло. Да, они едут! Да, немедленно! Скорее, скорее, покуда что-нибудь не помешало, покуда Вера не передумала.
Он бегом одевается, хватает видеокамеру (батарею вчера как раз зарядил) - и за дверь. Вместе с Верой. По дороге к троллейбусу он вспоминает, что не купил с собой никакой еды, ничего - но заходить в магазин тут опасно, лучше зайти там; там Вере некуда будет убегать, слишком далеко.
Троллейбус пустой. Они только вдвоём. Он даже обнял её. А она молчит. Загадочно молчит. Почему-то насупила брови, глядит в окошко.
- Что делает твой Руслан? - вдруг спрашивает он.
Она вздрагивает.
- Какой Руслан?
Но теперь он тоже молчит. И в самом деле, какой Руслан? Она с ним, теперь она с ним. И они едут в зоопарк, они так давно собирались, и вот теперь едут.
В троллейбус заходят две бабки с огромными сумками на тележках, еле затаскивают свои сумки. Он хочет подняться, чтобы помочь, но Вера удерживает его.
- Каждой спекулянтке помогать...
Почему-то он не возражает. Просто Вера права. Надо с ней рядом сидеть. Не отпускать. Если он станет помогать бабкам, он отпустит Веру.
Центр города. Они выходят из троллейбуса. Теперь им нужен трамвай, ещё полчаса на трамвае - и они будут на месте. Небо пасмурное, даже как будто бы капнуло несколько дождинок, но серьёзного дождя вроде не предвидится. Он рад: в такую погоду в зоопарке будет спокойно, никаких раздражающих толп, криков, толкучки... А после зоопарка они даже могут сходить на карусели или же покататься на лодке по озеру. Но об этом рано пока думать. Он держит Веру за руку, словно боится, что та убежит. В подземном переходе одинокий гитарист поёт песню Виктора Цоя, слова звенят, «группа крови на рукаве», он даже глядит на свой рукав, но у него короткий рукав, на нём рубашка с короткими рукавами, а вот у Веры рукав, ежели закатать, там большое досье и, наверное, свежие записи, но сегодня она увидит своих скорпионов, увидит сурикатов, и обезьян, и медведей, и тигра, и - всех...
Трамвай уже их дожидается. «Давай, побежали»,- командует он. Они бегут, держась за руки, водитель трамвая им улыбается, по-настоящему улыбается, дверей перед носом не захлопнет. Они вскакивают в трамвай, и тот сразу же трогается.
Полный сервис,- радостно думает он.
А за окошками трамвая улицы города уже наполнились людьми. Некоторые мужчины в дубовых венках, словно эллинские герои, у женщин в руках ветви папоротника, венки из цветов на головах, люди радуются за окошком, а он - он радуется в трамвае. Только Вера по-прежнему как-то не весела. Он легонько толкает её в бок.
- Мадемуазель, отчего заскучали? Сурикаты скоро проснутся.
- Очень долго ехать,- жалуется Вера.- Надоело уже.
«Терпи, зоопарк стоит того»,- хочет он ответить, но трамвай как раз остановился на очередном светофоре и упорно стоит. Никого нет на перекрёстной улице, ни одной машины, но рубиновое око светофора приказывает ждать - и трамвай ждёт. И пассажиры, они тоже вынуждены ждать. Вера опять повторяет:
- Как долго... Надоело уже.
Но вот трамвай тронулся. До следующего светофора. Там опять перед ними загорается красный, опять они ждут.
- Расскажи что-нибудь,- просит он спутницу.
- Нечего мне рассказать,- хмуро отвечает та.
- Фильмы новые смотрела про своих вампиров?
- Нет, не смотрела.
- А в твоей жизни была какая-нибудь мистика?
- Какая мистика?
- Любая.
Трамвай дёрнулся, немного проехал - и следующий светофор. Доедут ли они сегодня, он уже сомневается, он даже не хочет глядеть в окошко, раздражают его светофоры, одни светофоры...