Во-первых, отправить в больницу. Пусть лечат спецы.
Но так уже было! Лечили «спецы». Результат - ноль.
Тогда решётки тюрьмы. Посадить за решётку.
Но и так уже было! Сидела. Результат - ноль...
Что ещё скажут всезнающие и не нуждающиеся, что они теперь могут сказать? Отвернуться и не париться. Пускай подыхает. Она давно заслужила... Побить камнями, как хотели побить Марию, побить камнями - пускай подыхает и не портит белый свет. Вот что скажут всезнайки. Для начала они, эти всезнайки, отвернулись от него, от его трактатов, от того, что он делал. Потом они отвернулись от Веры. Они оставили их друг для друга. Варитесь в собственном соку. Всезнайкам нет до вас дела, всезнайкам некогда, всезнайки торопятся всё знать. А двое отверженных нашли друг друга. Вот в чём суть! Двое отверженных в мире всезнаек, двое отверженных среди фарисеев и книжников... Пусть... Пусть будет так... Он принимает условия... Он принимает. Потому что победивший в битве самого себя - вот единственный победитель.
Первый час. Половина. Всё-таки ему надо подняться, всё-таки хватит лежать. Как же он победит... себя... лёжа? Как?
Он встаёт, ищет мобильник, чтобы узнать, какое сегодня число. Мобильника нигде нет. Не потерял же он в зоопарке... Он проверяет видеокамеру - та на месте, видеокамеру не потерял. Потом вспоминает про стационарный телефон. Там тоже есть число. Двадцать пятое! Значит, он был прав в своих подозрениях. В зоопарке он был позавчера... А вчера, что он делал вчера?..
У него болит левый глаз. Немного припух... Вчера, рано утром, он съел мухоморы, а после... после он что-то помнит про крайнюю плоть, он должен был отрезать себе крайнюю плоть - почему?
Его крайняя плоть на месте. Не отрезана. Но теперь он вспомнил, где может находиться мобильник. В туалете.
Так и есть. Мобильник там. Но полностью разрядился.
Он вертит мобильник в руках. Тот неживой. Но ведь он знает уже число, сегодня двадцать пятое - зачем ему мобильник?.. Всё же он ставит телефон на зарядку. Потом проходит в другую комнату.
На полу валяется ножик. Его кухонный ножик. На лезвии засохшая кровь, несколько капелек. Значит, всё же он что-то резал. Но что?..
Он разглядывает себя перед зеркалом. Ничего не вызывает подозрений... Только левый глаз припух... но не мог же он ножом ковырять левый глаз, тогда бы тот не припух...
Звенит голова. Не сама голова, а пустота внутри. По пустоте бьют какие-то молоточки, и пустота звенит. Резонирует. А в животе... в животе совсем пусто. И нечему резонировать. Он голоден.
На кухне никакой еды нет. Он же вчера не ходил в магазин. И позавчера не ходил.
Но в коридоре у входной двери валяется пакет. В пакете полбулки белого хлеба, уже черствеющего, полпачки печенья, несколько шоколадных конфет, банан. Он всё это съедает, а потом... потом ему становится плохо. Накатывается рвота, и всё, что он съел, всё это преждевременно оказывается в унитазе... А он сам с колокольным боем между ушей кое-как добирается до дивана. Он зарывается головой в подушку, но колокола продолжают бить.
Малиновый звон.
От города Малин.
Он там не был. Это не в Африке.
В Африке озеро Натрон. И озеро Накуру.
Беса возводят на трон. Бес накурился.
Его снова тошнит. Бегом прочь. В туалет!
Выблевать всё.
Выблевать.
Выблевать.
Вздох облегчения.
Вздох.
Теперь пустота. Везде пустота.
Нечем блевать.
Тогда спать.
Спать...
****
ПРОХОЖДЕНИЕ. Восьмой час. На часах восьмой час. Судя по всему, утро.
Его мобильник стоит на зарядке. Он хочет включить мобильник, но тот требует ПИН-код.
ПИН-кода он не помнит. Ничего он не помнит. У него кружится голова. Он хочет позавтракать, сделал себе кофе, но кроме кофе ничего нет, ни хлеба, ни масла, ничего. Надо идти в магазин.
На улице светит утреннее солнышко. Улица аккуратно помыта дождём, на кустах мокрые листья, воздух свежий и прохладный. И ни души. Ни машин, ни собачников, никого.
Магазин тоже закрыт. Он не понимает, ведь восемь часов уже было. Потом до него доходит, что сегодня, наверное, воскресенье. Тогда магазин откроется в девять.
Он идёт на бензоколонку, при ней тоже есть магазин, но там купить нечего: чипсы, сникерсы, гамбургеры, чёрствые булочки в упаковке, ужасно дорогие бананы... не годится, ничего не годится.