Я хочу домой!
Я хочу вернуть брата…
…который держит ногу и изредка вскрикивает, будто по его телу пропускают заряд.
– Андрюшка! – я бросаюсь к мелкому. – Что? Ты как?
– Нога! – шипит он, зажав зубы.
Я вижу. Нога. Правая щиколотка, кажется, отекла, кожа содрана, рана кровоточит. Почему так? Почему именно нога? Что за мистика? Я готов терпеть даже перелом руки!
– Идти можешь?! – спрашиваю, стараясь перекричать рёв Ромки.
– Наверное, надо попробовать, – отвечает Андрюшка.
– Вставай.
Я оставляю рыдающего наездника на асфальте и пытаюсь поставить на ноги брата.
– Я всё видела! – внезапно раздаётся голос над ухом.
Я хотел, чтобы нас заметили взрослые, которые бы позаботились о Ромке, но судьба послала именно эту кудрявую тётку, с опухшими щеками, в безвкусном зелёном платье, от которой несло потом как от моих недельных носков.
– Спасибо большое! – выпаливаю я, поглядывая в хмурые глаза женщины. – Вы нас выручите. Позаботьтесь об этом мальчике. Мы с братом очень торопимся.
– Нет уж – нет уж! – восклицает тётка. – Я всё видела. Было столкновение! Кто из вас виноват?
И тут Ромка как назло обретает дар речи:
– Он на меня налетел, когда я ехал по дороге!
19.20.
Диалог прерывает крик брата, который попытался опереться на больную ногу.
– Вот-вот! – снова восклицает тётка. – Я не могу это так оставить. Я позвоню вашим родителям. Пусть приедут и разберутся. Пусть заберут вас с собой.
Капец полный.
– Здесь обычное столкновение, – раздражённо шиплю я, прижимая к себе Андрюшку. – Пусть за ним приезжает мамка, а своего брата я сам доведу.
– Куда ты его доведёшь, несчастный, ты видишь его ногу. Он на неё теперь неделю не наступит.
В этом тётка может оказаться права. Лодыжка брата начала покрываться синевой.
– Если будет надо, я его на руках понесу, – говорю и нисколько не вру. Только я бы понёс его не домой, а в Гроздь. Хотя, по факту – да, домой.
– В общем, все остаются на своих местах. – Тётка, видимо, решила поиграть в полицейскую. – Дайте мне телефон, я позвоню вашим мамам. Девочка, ты с ними?
19.25.
– Это моя сестра, – лопочет Ромка, вытирая лицо. Его руки облеплены кровью, а она всё сочится и сочится из ванной щеки.
– Послушайте! – строго говорю. – Помогите этому мальчишке. Его зовут Ромка, если что. А мы с братом уходим. У нас нет времени. – Хватаю Андрюшку под мышки и пытаюсь увести к перекрёстку.
– Это не отговорка! – восклицает женщина. – Может, вы малолетние бандиты какие! Может, вы проникли в наш городок инкогнито! А ну стоять! А то вообще полицию вызову.
Но мы уже отступили в Андрюшкой на пару шагов. И тут Ромка опять заговаривает, но уже в нашу пользу:
– Это пацан из моей школы, – ноет он. – Его зовут Андрей!
Я называю наш адрес.
– Можете проверить, – говорю. – Мы живём именно там и нигде больше.
– Вот сейчас ваши родители приедут, и всё решится, – отвечает тётка, протягивая руку к Ромке. Тот вкладывает в жирную ладонь женщины телефон. – Дай мне свой телефон! – строго обращается тётка ко мне.
19.30.
– Не дам, это мой телефон! – возмущаюсь.
В глазах мегеры будто вспыхивает огонь ада.
– Я вызову полицию, – шипит она.
– Вызывайте! – Я в ответ суживаю глаза. – Хоть полицию, хоть национальную гвардию, хоть ФСБ и ФБР докуче! Мы уходим!
С этими словами поворачиваюсь и делаю пару шагов к перекрёстку. С хромым Андрюшкой наперевес сделать подобное – почти супергеройский подвиг. И неважно, что какой-то битый час назад я хотел остаться здесь, со Стёпкой. Сейчас цель одна – добраться до дома, но…
Тяжёлая рука хватает меня за плечо.
– Да вы наглец, молодой человек! Теперь я обязательно напишу на вас заявление! – восклицает тётка.
Резко вырвавшись, я оборачиваюсь. Андрюшка чуть не падает и шипит от боли. Ромка измазанный кровью уже до пояса с ликованием и голодной жаждой наблюдает за сложившемся на перекрёстке конфликтом. Его маленькая сестричка так и ни разу не шевельнулась, будто изображала статую. Несколько взрослых на соседней стороне остановились и готовы прийти на помощь, чего мне откровенно не хочется. С соседнего перекрёстка бежит подросток постарше меня и помладше Серёги. На ходу он пытается вытащить телефон из кармана просторной рэперской рубашки. Конечно, Youtube же должен это видеть.
И моё терпение лопается.
– Так, послушайте! – тихо вскрикиваю я. – Кто виноват в этой ситуации пусть доказывает полиция. Адрес я свой назвал, и пусть они рписылают мне повестку. А если вы ещё раз тронете меня или моего брата, это уже вам придётся дожидаться повестку, потому что я и моя мама засудят вас до конца дней за вмешательство в нашу личную жизнь. Аревуар!