– Помнишь тот день, когда я рассказал тебе об Андрюшке, что он застрял в двадцать третьем июле? – спрашивает Стёпка, вырывая меня из мыслей.
– Ну конечно.
– Когда мы расставались, ты уходил домой, у нас сложился такой разговорчик… Я сказал тебе, что мир вокруг несправедлив, что я стал абсолютно пустым… ну и ты мне ответил, что тоже стал пустым и готов на всё, что угодно, лишь бы спасти Андрюшку.
– Да-да, – я спешно киваю и вызываю мелкие молнии боли в затылке.
– Потом я ночью лежал и долго думал. Я же тоже стал пустым. Знаешь, вот так умирает человек, грустишь по нему, и не знаешь, то ли его душа жива после смерти, то ли нет. Мне вообще сложно судить. Я люблю логику, и она не даёт ответ на такой сложный вопрос. Но в ту ночь появился доктор Вечность. И я начал верить во что угодно. Не удивлюсь, если есть жизнь после смерти. И вот тогда у меня стали появляться плохие мысли.
– Какие? – хмуро шепчу я.
– Ну… Я например был бы не прочь шагнуть под несущийся локомотив.
– Да ты что, дурак. – Я заикаюсь, слова запинаются, о пересохшее горло. Ярко вспоминаю разговор с Серёгой, который грозил меня бросить под поезд.
– Погоди, дослушай. И когда на следующий день я отправил письмо в Сомерсет, я точно знал, что ввяжусь в любую авантюру. Догадываешься, почему?
– Догадываюсь, но лучше сам скажи.
– Ну. Я же был пустым. Мне казалось, что терять уже нечего.
– Аааа, – киваю, но думаю о другом, однако Стёпка продолжает.
– А ещё знаешь, я подумал, что это лучший способ борьбы с пустотой.
Моё лицо озаряется.
– Да! – восклицаю я. – Всё, что мы сейчас делает помогает отвлечься от мыслей о смерти. Тебе – твоей мамы. Мне – Андрюшки.
– Именно, – печально улыбается Стёпка. – Но этот гад свёл меня с мамой снова, и я снова… – друг закусывает губу и замолкает, глядя в окно. Его глаза увлажняются, я чувствую себя неловко.
– Ну не знаю даже, что тебе посоветовать, – говорю.
Стёпка внезапно прячет голову в коленях и шмыгает носом. Я вздыхаю и кладу руку ему на плечо.
– Если… вдруг вместо Андрюшки они забрали бы Серёгу, – говорю. – И ты поехал бы его спасать, я бы тоже поехал. Я бы тебя не бросил. – Не знаю, зачем я всё это говорю, но я горжусь своими словами.
И как после этого доказать Серёге, что не могу вот я останавливать Стёпку и не брать с собой. Может, впереди ждёт смертельная опасность, но как приятно будет встретить её с близким человеком.
С другой стороны, рациональной стороной рассудка понимаю: с Серым лучше не спорить. Если я защищал Андрюшку, то за Стёпку Серёга вообще порвёт, и не далёк час, когда я действительно окажусь под поездом.
– Серёгу никогда не заперли бы, – усмехается Стёпка и поднимает красные глаза. – Он слишком тупой для должности застрявшего в одном дне.
Я улыбаюсь в ответ.
– Тебя не напрягает он в нашем путешествии? – осторожно спрашиваю.
– Ну есть немного, – жмёт плечами Стёпка. – Просто, это для него уж слишком. Это мы с тобой воспитаны крутыми фильмами, готовы ко всему.
– Уж точно, – киваю.
– Но он молодец, – вдруг говорит Стёпка. – Он сильно помогает. мы с тобой можем натворить глупости, а его чрезмерное оберегание спасает нас от неправильных поступков. Если бы со мной случилось что-нибудь эдакое, Серый бы всех завалил. Он бы свою жизнь отдал, чтобы меня спасти. Он меня любит. А я его.
Хмурюсь и заявляю:
– Я понял, что я тоже очень-очень люблю Андрюшку. Просто раньше не замечал эту любовь, так что, поверь, я теперь за Андрюшку тоже порву.
Стёпка открыто улыбается и глядит на меня глазами полного обожания.
– Видишь, – говорит он. – Из всего в жизни можно вынести урок, даже из такого смертельного путешествия как это. Давай пойдём попытаемся уснуть?
– Пошли, – киваю.
И мы возвращаемся в купе. Тётя Марина спит, положив руку на кобуру, знаток своего дела. Стёпка бросает на неё лишь мимолётный взгляд и забирается наверх. Я двигаю следом.
В темноте движущегося поезда мы долго молчим, но потом Стёпка шепчет:
– Постараюсь думать о ней, как о чужой женщине.
– Правильно, – отвечаю я после долгой паузы.
– И ещё мне одна мысль пришла о докторе Вечности, но я лучше расскажу завтра. Сейчас я ещё не полностью всё додумал.
– А она может нам помочь? – спрашиваю.
– Вряд ли.
Опять молчим.
– Спокойной ночи, – шепчет Стёпка.
– Спокойной.
Боль в затылке вновь утихает. Действие таблетки доктор Руслан описал без прикрас. Я проваливаюсь в состояние глубокой беспокойной дрёмы.
Теперь мне снится Андрюшка в сарае с окровавленными губами. А я стою напротив и держу бревно. Взгляд у брата злой, испепеляющий.