— Додо, кто из твоих родных может ссудить под терпимый процент на полгода-год? На обустройство понадобятся деньги, у меня столько нет.
— Меня обобрали еще до того, как городская стража надела кандалы. Поэтому я тоже пустой, словно армейский драный барабан.
— А двоюродные-троюродные братья и сестры?
— Знаешь, мне придется тебе рассказать, чего это вдруг я связался с липовыми векселями… — Гоблин вздохнул, пригладил вздыбившиеся волосы и продолжил: — У господина Жака есть дочь. Страшная уродина по нашим меркам. Дамочка пропустила через передок кучу охранников, одно время умудрялась удирать в бордель в конце Кривого Переулка. Сколько господин Жак потом потратил на лечение подхваченных болячек — это никто посчитать не сможет. Много… Но — он в состоянии себе подобное позволить. Потому что он — выборный от всех ушастых на побережье.
— Даже не Юдалы?
— Нет, бери выше. Под ним гоблинские общины из десяти городов минимум. Стоит ему шевельнуть пальцем, как любого из моего народа согнут в бараний рог. Очень серьезный господин с обширными связями. Правда, пока он заботился о благосостоянии семьи, дочку переклинило, но вроде последнее время удалось чуток обуздать.
— И?
— Но если девочка что-то хочет, она это получает. А ей втемяшилось, что я могу стать неплохим любовником на время, пока папочка подберет солидного жениха. Ларриэль часто гуляла по улице мимо моей лавки, покупала там разные безделушки и решила, что может прикупить на время живую игрушку для себя.
Билдер затянул пояс, проверил, насколько удобно расположены ножи, после чего спросил:
— Так чего не женился?
— Я же сказал — меня выбрали в качестве ночной подстилки на несколько месяцев. Учитывая, что пришлось бы болтаться рядом с папашей, то перед свадьбой наверняка прирезали бы в каком-то грязном углу. Потому что я мог что-нибудь лишнее услышать. Или просто — чтобы сделать жениху приятное. Поэтому я категорически отказался.
— Десять городов. Выборный для кучи гоблинских общин. И любвеобильный папочка для единственной дочки. Я правильно понимаю?
— Ага. Так что мне прекрыли дыхалку, разорили лавку, выгребли все, что я пытался держать на черный день. И оставалось только свалить куда подальше, а для этого нужно было золото. Вот я и попытался провернуть аферу с векселями. Если бы получилось, получил половину от номинала, но вполне неплохо для того, чтобы стартовать где-нибудь в другой стране. Подальше отсюда.
— Мда. Значит, ушастая родня пойдет на принцип и ни гроша не выделит под любой процент… Тогда пошли в другое место. Может быть, там монетой-другой разживемся.
Чуть помявшись, Додо все же озвучил свои опасения:
— Я не против насчет должности штаб-сержанта. Но, ты все же понимай, что меня запросто могут прибить. Просто, чтобы жизнь медом не казалась.
— Не волнуйся, жизнь тебя будет радовать совсем другими частями тела, это я тебе обещаю. И другие это тоже поймут. Пошли, пока жара не накатила. Нам сегодня придется таскаться по всему городу. В казармах один мусор, бойцов пока нет, одна инвалидная команда. А песок в часах сыплется.
Уже на выходе Билдер обернулся и крикнул Сичу, который как раз уже шпынял двух бывших крестьян:
— За старшего остаешься! Можешь раздавать все, что здесь валяется, быстрее от барахла избавимся. Только проверь сначала, может какой сумасшедший горшок с золотишком припрятал.
Бэзи и Рейс встрепенулись и с куда большим рвением полезли ковыряться в мусоре. Додо лишь вздохнул — что возьмешь с деревенщины.
Без приключений парочке удалось добраться лишь до границы порта. Там, между двух высоких каменных столбов, на которых когда-то висели дубовые створки, дорогу преградила зеленокожая кучка гоблинов, среди которых выделялся кряжистый крепыш, по росту лишь чуть уступающий Билдеру.
— Это Буйвол, личный телохранитель господина Жака. Он обычно решает разные паршивые проблемы, после которых находят покойников у пирсов, — успел шепнуть Додо, стараясь пристроиться за спиной командира.
Остановившись перед сплоченной группой, новоиспеченный капитан спросил, цедя слова и разглядывая довольные рожи напротив:
— Похоже, кто-то забыл главное правило гренадерских гончих. Если исполнителю королевской воли мешают пройти, то служивые люди сначала сжигают деревню дотла, а потом добивают выживших, если они еще остались… Что надо, ущербные?
— Меня просили передать привет одному гоблину, который оскорбил уважаемых людей и чудом избежал петли. Меня просили передать, что ничего еще не закончилось, — прогудил Буйвол. — Меня…