— Мда? Что-то не припомнится такого…
— Жаль. Но если вдруг вспомните или кто найдет ненароком, я бы взял. А то любой купец над ротой смеяться до слез будет. Сплошной урон чести и достоинству ухорезов…
Когда Билдер вместе с Эттой снова загрузился в коляску и в свете заходящего солнца покатил в центр города, егерь тихо сказал:
— Вряд ли они что-то с разграбленного обоза нам отдадут. Два года назад на рынке кого-то отловили с приметной курткой. Видимо, хотели на пробу предложить. Гербы спороли, но уж больно необычный товар оказался. Стража успела оборванца отловить, так тот язык себе откусил и кровью изошел. Понимал, что у палача выдаст настоящего продавца. Похоже, очень серьезные люди за ним стояли, не мог он позволить себе язык развязать.
— Ворам и убийцам военное имущество продавать чревато, это так. А вот если бы мы лапу наложили, то на любые вопросы смело бы орали в ответ: «Никак нет! Виноват! Дурак, ваша милость!». Зато одеты по форме и оружие приличное… Ладно, будем пока плясать с того, что есть. Заедем в казарму, тебе стрелков драть, а мне с бумагами на доклад. Может, смогу с Крафти чего полезного добыть. Солониной ведь обеспечил…
Поздно вечером начальник Стражи мельком просмотрел пачку рапортов, поморщился и убрал в ящик стола. Понятно, что Билдер будет жаловаться на отсутствие снаряжения, на полученный в арсенале хлам и прочие проблемы, вываленные капитану скопом. Но это все можно решить по ходу дела. Главное — другое:
— Когда будешь готов прикрывать таможню?
— Через неделю два «копья» будут готовы. Третье на подмену. Чудес от них ждать не стоит, но от небольших неприятностей прикроют. Целиком роту надеюсь укомплектовать через полтора месяца, как и обещал.
— Три «копья»… Один взвод. Это значит, что за день вы сможете осмотреть не больше десяти кораблей. Мало… У нас на рейде в день до двадцати купцов минимум.
— По хорошо знакомым торговцам можно пускать с минимальным прикрытием. А вот на баронские корабли — там уже как положено.
Крафти скривился:
— Купцы под баронскими флагами… Не забывай, что его величество требует их без причины не обижать. Они сели монополистами на поставки с юга. Если кого без вины взгреем или по любимым мозолям пройдемся, так встанут на прикол и тогда казна взвоет. Оттуда треть продаж, если не больше.
— Пусть не наглеют. Того и гляди, целый квартал в старых доках обустроят из прикормленных жуликов.
Вздохнув, барон ткнул пальцем в тонкую потрепанную книжку, притулившуюся на куче неразобранных бумаг:
— Таможенный кодекс помнишь? Купец-чужеземец есть персона неприкасаемая. По прибытии в порт он обязан принять таможенного и портового офицеров для демонстрации груза и уплаты сборов. Если корабль не собирается торговать, а всего лишь будет закупать провиант и воду, то вывешивает желтый флаг с широкой красной поперечной полосой. По факту успешного досмотра, если таможне заявлено о личном грузе на борту, так же вывешивают желто-красный флаг. Формально подобного рода судно обязано стоять на внешнем рейде. Но у Юдалы огромная гавань, поэтому часто ставим их у мола или в южной части лагуны, дабы от штормов прикрыть… Если купец прибыл с грузом и прошел досмотр, на мачту поднимают малый желтый вымпел. Значит, на борту нет болезней и запрещенных товаров. В случае обнаружения контрабанды или каких нарушений, обязаны поднять желтое полотнище с косым красным крестом и двумя фонарями на бушприте. С арестованного купца запрещен сход на берег, на борту зачастую выставляется караул для пресечения любых противоправных действий.
Билдер достал из кармана собственный томик таможенных уложений и помахал над собой:
— Да, да. Читал. Самые интересные куски готов дословно цитировать… Главное, при этом не обидеть господ негоциантов, которые тут же побегут жаловаться начальнику порта и городской голове. За нанесенные обиды. А то, что замордованных таможенников потом где из воды дохлыми вытаскивают — так никто ничего не видел, не знает, и на борту очередной шхуны половина экипажа в цветах паршивого барончика. Ну и контрабандой битком трюмы забиты. Зато желтую тряпку с красной полосой вздернули — и все, они только поесть-попить на огонек заглянули.