Но Билдер обманул. Он был совсем не ласков. И первым это осознал капитан Курье, успевший заглянуть в чужие глаза.
— Значит так, уроды. Вы напали на королевских таможенных офицеров и солдат охраны. По закону за это полагается петля. Я имею все полномочия, чтобы привести приговор в исполнение немедленно. Поэтому… Вы сейчас выдадите мне зачинщиков беспорядков и хозяина груза. Тогда я решу, что с вами делать. Если будете запираться, то капитан корыта и боцман примерят пеньковый галстук, после чего я вздерну каждого десятого из команды. Не считая тех, у кого есть следы крови на руках… Все понятно? Итак, задаю свой вопрос. Кто хозяин контрабандного груза?
— Господин, мы не можем… Нам же не жить тогда, — прохрипел боцман, с ужасом разглядывая человека, столь щедрого на ужасные обещания. — Гозы нас в масле заживо сварят!
— До возвращения обратно в баронство еще дожить надо. А я здесь и сейчас. Так что, ты первым на эшафот?
Скуливший от боли Тонта заверещал от мачты, где лежал в набежавшей луже крови из пробитого колена:
— Он не посмеет! Это — объявление войны!
— Это — закон, урод хромоногий, — оборвал его Билдер. — Вы напали на представителей королевской власти. Вы посмели поднять руку на моих парней. И согласно подписанных всеми вольными баронствами таможенных уложений, за такое буду карать беспощадно… Капитан, ничего сказать не хочешь?
Убедившись, что старый Курье никак не может принять правильное решение, командир ухорезов жестом подозвал Дести. Тот выслушал короткий приказ и через минуту переброшенная через рею веревка уже затягивалась на шее приговоренного.
— Считаю до трех. После чего следующим пойдет боцман. И каждый десятый, как и обещал.
— Груз господина Гоза, наследника старшего Тонта. Мы лишь наемная команда, — просипел Курье, а сидевший рядом обмочившийся боцман завыл, торопливо выплевывая слова:
— Да, это так, так! Мы не виноваты! Мы простые матросы, а барон должен был груз продать и премию выдать!.. Мы не виноваты!
Теперь вместо капитана на пузатую бочку взгромоздили наследника Легардии. Похоже, тот все еще считал, что все вокруг лишь представление, шоу для запугивания пойманных за руку контрабандистов. Дабы рассказали о местных знакомых, с кем собирались торговать. Потянуть за возможную ниточку.
— Ты не посмеешь, деревенщина! За такое с тебя живого шкуру снимут! — брызгая слюной, орал Тонта, с трудом удерживая равновесие на здоровой ноге.
— Где-то я уже это слышал… А, да. В Пескаре. Мне там тоже карами небесными грозили… Заигрались вы в небожителей, господин барон. Придется поставить точку…
Билдер сильным ударом вышиб бочку и отошел в сторону. Дождавшись, когда казненный перестанет дергаться в петле, посмотрел на перепуганных матросов и абордажников, после чего огласил решение:
— Если бы хоть один из моих парней был убит сегодня, я бы вас всех на мачтах развешал. Всех до последнего… А так — отправим на берег и сдадим властям. Но поверьте, участвоваших в нападении ждет пожизненная каторга. И если кто-то умудрится сбежать и снова попадет мне в руки, то второго шанса он уже не получит. Обещаю… Дести, что там с берега слышно? Будет нам команда, чтобы переставить лоханку на место?
— Вон, гребут с гонцами, мой капитан. Сейчас узнаем…
Барона Крафти господин полицмейстер поймал в дверях кабинета. Судя по всему, ближе к полуночи руководство решило все же отбыть домой, чтобы отдохнуть по-человечески. Но увидев ошарашенное лицо Хакурры, начальник Стражи притормозил, вспомнил все наиболее значимые события последних дней и задал единственный вопрос:
— Что, Билдер отличился?
— Взяли на меч корыто, на половину забитое контрабандой. Сейчас шхуну пришвартовали рядом с казармами, под присмотром таможни начали разгрузку.
— Что с досмотровой командой?
— Офицеры все еще бледные и чуток заикаются. Когда заваруха началась, с жизнью распрощались. Но живы и здоровы. Ухорезы отделались царапинами. Абордажников баронских прорядили знатно, больше половины убито, много раненных. Всего восемнадцать трупов, остальных в кандалы на пирсе заклепали и в тюрьму отправили. Четверых тяжелых в госпиталь повезли, но вряд ли до утра дотянут, с ними во время драки не церемонились.
— Но все в пределах закона, ведь так?
— Абсолютно… И вот еще что. Согласно закону, Билдер помощника капитана вздернул на рее. Так и висит там сейчас, народ смущает. Младший отпрыск Гозов, хозяев Легардии.
Сонливость Крафти как рукой сняло.
— Поехали…
Действительно, некий худощавый субъект с франтовато закрученными усиками болтался в петле, колыхаясь вслед порывам злого ветра. На корме шхуны в такт покойнику хлопал ярко-желтый флаг с кровавым косым крестом. На бушприте сияли два фонаря, подтверждая статус «Святого Агарона» — под арестом.