— Понимаешь, это дорога в один конец. Назад ты уже не вернешься, никогда. Я слабо разбираюсь в этих сложных материях, но в доставшемся мне амулете осталось лишь последнее заклинание. И, насколько я знаю, вряд ли получится найти что-то подобное. Слишком уж редкая вещь, служившая еще моему прадеду. Врата откроются только ко мне домой и лишь один раз.
— Я согласен… Сирота, кому тут еще нужен. На службу вряд ли уже попаду, не поверят чудесам, затаскают по местным эскулапам, а то и вовсе под нож сунут. Чтобы из коляски паралитик выскочил и опять горным козлом заскакал — так не бывает. Будут резать и резать, как лягушку… А там — шанс начать все с начала.
— Врачом не будешь, — предупредил Тимур. — Обучать начинают с рождения и чужаков не берут. Никогда. Потому что были случаи, когда пытались подсунуть «кукушат». Очень многие хотят завести собственных лекарей и платить в пять, в десять раз меньше.
— А солдатом? Или бродяг без роду-племени в вашем мире не привечают?
Кудесник горько усмехнулся:
— Бродяг нигде не любят, это факт. Солдатом же ты легко сможешь стать, воюют у нас без конца и края. Поэтому и не сидим без работы. То бароны между собой сцепятся и заливные луга делят, то кто посильнее уже государственные границы перекраивает, людей тысячами в землю укладывая. Правда, всяких ваших новомодных штучек нет, больше мечами и копьями обходимся. А если ополчение из крестьян, так и вообще вилами машет.
— Ну, я в секцию фехтования ходил. И вообще, спортивным парнем был, в детдоме за себя постоять надо было.
— Посмотрим. В любом случае, сначала у меня остановишься, обживешься. А там будет видно. Раз одну войну ты прошел, это уже о многом говорит. Люди, кровью меченные, они и голыми руками убивают, не оглядываясь на тени за спиной. Главное, не жалеть о сделанном выборе. Новая жизнь, с чистого листа.
Так в Ладаргезе появился новый житель — молчаливый слуга Тимура, вернувшегося из дальнего путешествия по чужим краям. Затем был год акклиматизации, за который Сергей выучил несколько основных наречий, окончательно восстановил здоровье и неплохо освоил арбалет и короткий клинок. Попрощавшись со своим врачевателем, ставшим почти близким другом, бывший сержант напросился в попутчики к пожилому наемнику, подкопившему в местной охране денег на старость. И это был второй большой подарок ветреной богини удачи. Отметив, как к Сергею относились в закрытом клане врачевателей, старик Шон не стал чиниться, а принял парня в ученики, по дороге обучая разным воинским хитростям, попутно готовя его к самостоятельной бродячей жизни. И потом еще три года держал рядом с собой в маленьком городке на границе джунглей, принимая законную долю с выполненных учеником контрактов и помогая налаживать нужные контакты. Там же к Сергею прицепилось и прозвище, превратившись с годами в местное имя.
— Ловко ты с топором управляешься, — одобрительно проворчал Шон, посматривая, как ученик подтесывает новый столбик для покосившегося забора. — Как там Тимур таких называл?.. Балдер… Булдер… Не, не так… А, билдер!
— Билдер? Строитель, что ли? — Сергей приложился к кожаному бурдюки и жадно напился. — Ну, в каких только странах его не носило, где только за излечение от болячек деньги не собирал. Вот и мешал в кучу, что услышал.
— Не знаю, где, а про вот таких рукастых именно так и говорил… Билдер, однако…
Так занесенное чужими ветрами слово осталось навсегда с мужчиной, допившим пиво в таверне на краю Плутовского Пристроя.
— Что желает ваша милость? — Алья вежливо поклонился, сумев продемонстрировать должную толику уважения посетителю и попутно намекнуть, кто под крышей таверны настоящий хозяин.
— Чего-нибудь холодного за стол к Билдеру. Ну и присмотри, чтобы кто ненароком не пристроился рядом.
— Брусничный морс сейчас будет, рыбки и солений чуть-чуть добавлю, по жаре тяжко другое пойдет. Ну и с чужими ушами — не извольте беспокоиться.
Барон Крафти молча сел на скамью, с интересом разглядывая, как огромная орчиха споро выставляет принесенную снедь на широкую столешницу. Дождавшись, когда официантка отправится обратно на кухню, глава городской Стражи пригубил ледяной напиток и вздохнул:
— Насколько я помню, Билдер, ты всегда был упрямым сукиным сыном. И терпеть не мог, когда тебя пытались водить за нос.
— При моей работе по другому нельзя. Дашь слабину и вместе с командой гробанешься, — согласился жилистый мужчина, раздумывая, стоит ли попросить еще кружку, или лучше пока воздержаться. Мало ли, вдруг побегать придется. И не важно, что барон пришел лишь с двумя мордоворотами, занявшими столик у входа. Вполне возможно, что уже весь квартал оцеплен. Правда, вроде грехов больших за душой нет, но и гостей таких с утра никто не обещал.