Туми. Для того, чтобы меня обвинить по всей форме, тебе требуются специальные свидетели… Позови взвод!
Арнольд. Взвод?.. Вы хотите… в присутствии всего взвода?..
Туми. ЗОВИ США ВСЕХ, СОЛДАТ!!!
Арнольд (вздохнув, открывает дверь). Эй, ребята! Немедленно давайте сюда. (Туми.) Но все равно ничего между нами не изменит, сержант. Все так же глупо и нелогично как раньше.
Туми. Ну и что? Главное, ты выполнил устав. Раз ты подчинился уставу, Эпштейн, значит, я выиграл.
В нижнем белье появляются ВИК, СЭЛ, КАРНИ, ЮДЖИН в форме. Все смущены.
Ребята, как вы видите, я пьян и дошел до ручки. Я только что угрожал Эпштейну выбить мозги из его черепка… Рядовой Эпштейн силой отобрал у меня оружие, а меня самого объявил арестованным. Все вы свидетели.
Все присутствующие с недоумением переглядываются.
Рядовой Эпштейн сейчас поведет своего арестованного в штаб, где он выдвинет против него обвинение… Со своей стороны я бы хотел добавить, что рядовой Эпштейн проявил исключительное мужество и выполнил свой долг как образцовый солдат. Я представляю его к награде. На его лице торжествующая улыбка. Солдат, я готов … Не будем терять время, Эпштейн, пошли.
Эпштейн. Я не пойду. Я не собираюсь вас обвинять.
Туми. Вспомни, чему тебя учил твой отец, Эпштейн… прояви это к человеку, который завтра уезжает в Вирджинию.
Арнольд. Пусть наказание будет таким же, какое мы все получаем.
Туми. Делай как хочешь. Но только пусть оно будет заслуженным и справедливым.
Арнольд. Сержант Туми…
Туми. Хо!
Арнольд. Я снимаю с вас жалобы и обвинения при условии, что вы сделаете 200 выжиманий.
Туми. Я принимаю, Эпштейн, твое предложение, в нем есть сострадание к Туми. Твое предложение принято, Эпштейн. В нем есть сострадание.
Арнольд. Благодарю. Сержант Туми, пожалуйста, на пол. Открывайте счет!!!
Туми. Слушаюсь, рядовой Эпштейн.
Валится на пол, начинает делать выжимания. Сначала медленно, потом все быстрее.
Раз-два-три-четыре-пять…
Сэл. Это невероятно, просто какая-то мистификация.
Туми. Девять-десять-одиннадцать — двенадцать…
Сцена уходит в темноту. ТУМИ продолжает выжимания.
На авансцене ЮДЖИН.
Юджин. Эпштейн был абсолютным победителем в этой игре — ведь именно его фантазия реально осуществилась… В каком-то смысле оба они победили — Туми также удалось на один момент преватить Арнольда в самого послушного солдата нашего взвода. На следующий день Туми отбыл в госпиталь для Ветеранов в Вирджинию, и мы никогда его больше не видели…Наш новый сержант был человек разумный, логичный и порядочней, но через месяц учений под его началом, мы поняли, как нам не хватало сержанта Туми… Никогда нельзя недооценивать тот стимул, который нам дает эксцентричный, непредсказуемый характер…
Мы с Дэзи три раза в неделе обменивались письмами, и я дважды навестил ее в Галфпорте, но во время нашей встречи мы только держались за руки. То ли я был чересчур скромен, то ли она была чересчур католичкой… И, наконец наступил наш последний день в Билокси. Курс подготовки закончился, и нас должны были отправить за океан.
Появляется ДЭЗИ, в сумке тетрадь.
Юджин. Привет?
Дэзи. Привет!
Протягивают друг другу руки и не размыкают их.
Юджин. А у тебя руки холодные.
Дэзи. А у тебя — теплые,
Юджин. Хочешь, давай пойдем куда-нибудь? Хочешь, к озеру? Или в Отель Овертон? Там танцы до полуночи… Или хочешь, просто погуляем?
Дэзи. Не могу. У меня только десять минут. Мне надо бежать обратно в школу. И вообще мне нельзя было выходить.
Юджин. ДЕСЯТЬ МИНУТ??? Нет, ты шутишь! Ведь я проделал столь дальний путь из Билокси!
Дэзи. Я знаю. Но сегодня Страстная Пятница.
Юджин. Ну и что? Это же праздник.
Дэзи. Что ты! В этот день умер Христос. Нельзя ходить ни в кино, ни на танцы, ни на свидания. Это день молитв и печали.
Юджин. О, для меня сейчас это настоящий день печали… Десять минут! Бог мой! Нет, не могу поверить!
Дэзи. Прости, моя вина. Я должна была предупредить тебя в последнем письме. Давай встретимся в следующую пятницу?