Вернувшись к мойке, на которую выходило зарешеченное окно, я подошёл к дверям, сквозь которые всё нарастал дребезжащий звук. Почти ничего не различая в наступившей темноте, стоя на досках перед входом, я вспомнил про выключатель на стене, от дождя накрытый куском резины от автомобильной камеры. Поднявшись на цыпочки стал шарить по прохладной стене и нащупав нижний край бакелитовой чашки с торчащим язычком, подпрыгнул, пытаясь толкнуть его вверх. "Мимо !" Ещё прыжок -- больно ткнулся пальцами в корпус выключателя. Рёв трансформатора уже сотрясал застывший воздух, кроша его на мелкие осколки, а я всё прыгал и прыгал на трясущихся коленках и не мог включить лампочку в крупной сетке и с жестяным зонтиком от дождя. Она как-будто издевалась надо мной, беззвучно смеясь:
-- "Не достанешь ! Не достанешь !" -- чудился стеклянный голос, ехидно хихикая и звеня.
Чуть не плача, обессилев я сел прислонившись к холодным кирпичам и затрясся то ли от холода, то ли от страха. А скорее всего от того и от другого. Внезапно гул прекратился, будто огромный трансформатор выключили, дернув рубильник, и наступившая тишина наполнилась странным шипением, раздавшимся из окна:
-- Пш-ш-ш ! -- словно открученный нипель отлетел, и воздух стал выходить из спускаемого колеса. Замерев, я вслушивался в звуки раздававшиеся в темноте, и оттого что не вижу, что их производит, паника -- как взбесившийся пчелиный рой накинулась на меня, кусая и жаля, жужжа и вцепляясь в кожу и волосы, мелкими волдырями заставляя вскипать её. С неимоверным усилием преодолевая онемение, охватившее моё тело, шелестя курткой и помогая руками, цепляющимися за уплывающую стену, я встал на одеревеневшие ноги и через силу повернулся к висевшему надо мной выключателю. Сделав шаг назад, вглядываясь в темень и примериваясь для прыжка, что-то помешало сделать второй, и я с криком полетел на спину, больно ударившись локтем о край доски. Электрическим разрядом пронзило руку, как будто в неё разом воткнули тысячи иголок, и я вскочил от шока, потеряв страх и сбросив оцепенение. Обломок длинной сухой ветки, о который запнулся, как кость мертвеца белел на черной от дождя земле. Удивившись, -- "Как я раньше не догадался ?" -- схватил ветку и почти сразу, ткнув наугад, включил лампочку над входом в блокгауз.
Загоревшаяся лампа нехотя укусила ночь, беззубым ртом вырвав из неё освещённый жёлтым светом круг нежно зелёной травы с блестящими искрами росы, и утопающие в наплывшей земле ржавые двери с остатками зелёной краски. Блокгауз выглядел заброшенным, но я то знал, что он иногда оживает и эта чужая нечеловеческая жизнь страшней и опасней всех хищников на свете, и наступившая ночь будет тому доказательством.
"Опять этот звук !" -- что-то, а вернее -- кто-то, продолжало издавать шипение, в котором стали угадываться слова, пока неразборчивые, но с каждой секундой всё более и более различимые. И выражение, с которым они звучали, вгоняло в ступор, как шипение удава, гипнотизирующего кролика.
-- Приш - ш - шёл, наконец - с - с ! -- струился завораживающий шёпот, выплывая с лёгкими облачками белого пара из окна, видимыми в свете лампы. Охвативший ужас смял меня в бумажный комочек. Вжавшись в стену я пытался раствориться в ставшем ледяным воздухе, превратиться в свет лампы, разлиться в черневшей грязи, стать наконец травой под ногами. Лишь бы тварь меня не видела, только бы отпустила из своих цепких пальцев страха, опутавших мозг и сердце как мотылька паутина.
-- Где же ты ? Я чую твои вспотевшие подмышки. Я знаю, ты пришёл наконец поиграть с моими детишками. Не бойся, они тебя не укусят. -- голос окреп, и был похож на тихое рычание. Словно тигр в клетке зоопарка, которому принесли подтухшее мясо, предвкушал трапезу и с довольным видом прохаживался из угла в угол, дожидаясь когда же откроется окошко и долгожданный таз с едой проскользнет в узкий проём.
Я вспомнил про перочинный ножик, и сунув руку в правый карман, сжал его хромированную ручку. Почему-то мужчины без оружия перед лицом опасности ощущают себя беззащитными, если не обладают навыками, позволяющими обходиться без него. Первобытный человек, придумавший первое орудие, которым мог убить зверя или себе подобного, сразу обрёл уверенность и силу, позволившую ему возвыситься в пищевой цепочке. Даже ребёнок, держащий пластмассовый автомат чувствует себя настоящим воином, способным побороть любое зло. Уняв дрожь, я открыл нож и тихонько подкрался к чернеющему проему окна, из которого выходил морозный пар. Приподнявшись на цыпочки попытался заглянуть внутрь, но оно было расположено высоко, хотя за этот год я вытянулся сантиметров на восемь и считал себя почти высоким по сравнению с друзьями. Сквозь покрытую инеем решётку из помещения доносилась какая-то возня, напоминающая перетаскивание мягких игрушек и хлюпанье теста. Положив ножик на подоконник и схватившись за решетку, обжигающую ледяным холодом враз задубевшие пальцы, стал подтягиваться, и тут возня стихла. Насторожившись, я замер прислушиваясь и в этот момент метнувшаяся из темноты пасть вонзила оскаленные зубы в левую кисть, намертво пригвоздив её к ржавой арматурине. Дикая боль пронзила руку и не выдержав, я заорал:
-- А - а - а !!!
Вторая рука разжалась скользнув по подоконнику, инстинктивно схватив нож и я повис как кукла, визжа и брыкаясь подвешенной за конечность марионеткой.
-- Ну что, попался, ЗАСРАНЕЦ ? Теперь не убежишь. Мои детишки - зверушки давно хотят поиграть с тобой. -- надвинувшаяся из мрака тёмная глыба вспыхнула круглыми изумрудами глаз. Я окоченел, и крик захлебнулся в горле, застряв острой рыбьей костью, не давая дышать
-- Мы давно тебя ждали. Что же ты не приходил ? -- шамкающее подобие рта исказилось улыбкой множества собачьих пастей с жёлтыми зубами.