Последнее резкое слово как ничто иное привело меня в чувство. Ну, уж нет! Я буду жить! В груди всколыхнулась резкая волна ярости и я с воплем, достойным самого гидрока, бросилась на это чудовище. Никогда никого не убивала. Это оказалось страшно. Док не в счет, он просто уснул и не проснулся. Тут же… Наугад взмахнув мачете на уровне груди, я по чему-то попала, но при этом выронила клинок.
Ужас...
По лесу разнесся жуткий разозленный визг раненого зверя и ящер переключил всё своё внимание на меня. Вот уж не надо мне такого счастья! Перепугано взвизгнув в ответ, я на одних инстинктах, требующих защищаться, замахнулась на зверя голыми руками, целясь ему в горло и голову. Захрипев, ящер отшатнулся и завалился на бок. Несколько раз дернулся уже на земле и спустя несколько секунд затих. Что? Что произошло?
Напряженно всматриваясь, но не решаясь подойти ближе, я переключила зрение на "био". Ох, мамочка моя, биокамера... Моё поле сломало ему шейные позвонки! Невероятно. Своим замахом именно голой рукой я послала заряд поля, который сломал ему шею! Бракованный ген... Если честно, то это подкосило меня намного больше, чем сама встреча с хищником.
— Прекрасно, госпожа. Вы справились. Вот видите, это оказалось совсем несложно, — спустившийся с ветки ИскИн радостно защебетал, какая же я молодец.
На меня же накатывали судороги, а потом меня стошнило. Ужас... Нет, я понимала, что или я или он, но всё же... Понимала я это каким-то одним местом, а другим меня корежило от отвращения и хотелось скулить и обратно...
Куда обратно? Обратного пути нет. Там смерть. А впереди свобода. Свобода... И жизнь!
Стараясь не смотреть на убитого ящера, я прополоскала рот и немного отпила из фляжки, чтобы убрать изо рта неприятный привкус собственной рвоты. Вот только боюсь, я не до конца поняла план. Мы его убили... И что дальше?
— Все очень просто. Выньте их волос пару ваших шпилек и оторвите кусок рубашки. Не жалейте, она всё равно вам длинная. Прекрасно, а теперь возьмите нож и сделайте где-нибудь на своем теле надрез.
— Что?!
— Нам необходима ваша кровь, чтобы оставить её на траве и листьях. Не переживайте, порез мы обработаем и перевяжем, с вашей регенерацией он очень быстро затянется. Госпожа, не медлите, у нас не так много времени.
— Да-да... — скривившись и сморщившись, я полоснула себя по левому запястью, при этом мысленно уговаривая себя не смотреть ни на нож, ни на рану, опасаясь, что либо меня снова стошнит, либо я вообще грохнусь в обморок. У-у-ужас...
Дальше я старательно выполняла всё то, что мне советовал Глюк. В ход пошли две шпильки и кусок рубашки, безжалостно разорванный на несколько мелких клочков, чтобы создать впечатление, что её драли когтями. Лоскутья я извазюкала в крови, шпильки также были старательно выпачканы и разложены недалеко от мертвого ящера.
А потом ИскИн сказал, что я должна вспороть хищнику брюхо. Мамочки... Я?! Ему?! Не знаю, как меня не стошнило снова, видимо было просто нечем, но я это сделала. Глюк объяснил это тем, что так на запах трупа уже через пару часов, а скорее даже раньше, придет кто-нибудь большой и голодный и очень старательно подчистит место боя. Траву мы примяли уже основательно, умудрившись сломать несколько веток кустарника, где в засаде сидел этот ящер. Так что картина боя была почти достоверная.
После этого Глюк внимательно проследил, чтобы я как можно лучше вымазалась илом из ручья, причем вперемешку со слюной этого ящера. Кошма-а-ар... Меня корёжило каждый раз, когда я к нему прикасалась. Но! Я хочу жить! Хорошо, в джунглях зеркал не было... Не представляю, на что я сейчас была похожа, но если внешность хоть немного соответствовала запаху и моему самочувствию, то удар хватил бы любого, кому бы посчастливилось меня сейчас увидеть. Нервно и зло усмехнувшись, я наконец закончила обмазываться весьма специфически пахнущей слюной.
— Прекрасно, госпожа. Поспешим, здесь небезопасно оставаться. Рекомендую забраться на дерево и снова пойти верхом, пока это возможно. Сейчас ваше биополе и запах максимально приближен к параметрам этого ящера, так что у нас есть шанс, что принц поверит в вашу смерть и вернется в олзон. Иначе он догонит вас уже завтра.
Ну что ж, наверх, так наверх. Побуду снова чокнутой мартышкой.
Старательно перепрыгивая с ветки на ветку ещё часа два, пока светила не начали клониться на закат, потихоньку я начала находить в этом какую-то свою прелесть. Ветка, прыжок, ветка, ствол. Это как тренировка, только немного утяжеленная. Вниз я старалась не смотреть, как и не думать о том, что этот низ очень и очень далеко. Вот уж нет. И... сглазила-а-а...
Зародившийся вопль тут же оборвался жестким ударом о ветку всего парой метров ниже. Уф... Слава биоматрице! Обхватив спасительницу, я прижалась к ней так сильно, как только смогла. Да, я не мартышка, увы. У меня даже хвоста нет.
— Госпожа? Как вы?
— Жива. Но похоже что-то отбила, — попытавшись приподняться, я поморщилась от боли в ребрах и снова приникла к ветке.
— Предлагаю устроиться на ночь. Уже сумерки и скорее всего вы именно поэтому оступились. Давайте поищем место чуть повыше, где больше листвы.
— Как скажешь. — Действительно всем телом прочувствовав резкую усталость, я осторожно переползла ближе к стволу. — Куда?
— Идите за мной.
Идите... скорее ползите. Мы снова поднялись на те два метра, на которые я упала, а затем ещё на пять, пока не нашли достаточно уютное для ночевки место. И снова — надеть куртку от всепроникающей вечерней сырости, привязаться, а потом и поужинать. С водой проблем не было — Глюк сказал, что я могу без опаски пополнять запасы воды из местных ручьев — моё тело оказалось уже достаточно модифицировано, чтобы справиться с любой заразой. Еды нам должно было хватить ещё на четыре дня — хлебцы и концентраты были весьма питательны, даже несмотря на свои малые размеры.
Как ни странно, спать не хотелось. Я старательно вспоминала события дня, а особенно секунды боя. Значит, я могу. Могу убивать своим биополем. Еще часа полтора я мучила Глюка вопросами именно в этой сфере — что я могу своим биополем. Пока немногое. Он вообще очень удивился, что я смогла это сделать. Видимо именно моя злость и моя нынешняя расцветка сыграла решающую роль. Знать бы ещё какую... А ведь сегодня третья ночь. Я не хочу завтра проснуться никакой. Не спать совсем — тоже безумие. Надеяться на чудо? А ведь зов стал намного сильнее, я его почти слышала! То есть, если раньше я его смутно чуяла, то теперь мне казалось, что мне шепчут прямо в ухо. Причем ИскИн усердно уверял меня, что сам он ничего не слышал и не чуял. Ну да, это ведь я бракованная, а не он.
Повздыхав еще с полчаса, наконец уснула. Надо. Впереди низина и река, и значит я должна быть сильной и отдохнувшей, чтобы справиться и с этим.
Не успел. Не успел совсем немного... Уже в сумерках наткнувшись на троих ярпов, доедающих труп своего собрата, Кутияр прогнал их волной ужаса. А ведь поляна пахла не только его кровью. Резкой, вонючей, перебивающей почти все запахи. Пахло также и ею, точнее её сладковатой человеческой кровью. За сорок минут старательного осмотра он нашел две шпильки и лоскут. Все в её крови.
С трудом подавив ярость, мужчина скривился. Дура. Даже если и успела убежать, ранив ярпа, то недалеко. А значит, смысла в поисках больше нет, раненые в джунглях не выживают, особенно ночью. Зря только время потратил — всё равно прогноз на стабилизацию был скорее отрицательным, чем положительным.
На всякий случай просканировав местность ещё метров на двадцать, констатировал — нет. Следов её живого биополя больше не было. Дважды дура. Зло сплюнув, мужчина выкинул подобранные вещи и отправился обратно.
Впрочем, сделка была более, чем удачна и без неё...
Сегодня свет мне снился как-то по-другому. Он был более живым и заинтересованным. И я его не боялась. Впрочем, я уже давно его не боялась — он как будто был моим... моим самым родным, как будто бы я сама была его частью. Удивительно? Очень! А ещё я поняла, что он знает о том, что я к нему иду на самом деле. И он меня ждал. Он меня ждал на самом деле!
Действительно странная планета со странными биополями. Кем мог быть этот черный свет? Ведь наверняка это кто-то живой, раз он хотел, чтобы я до него дошла. Вот только кто он? Поможет ли он мне или я глупо иду на смерть?
Проснувшись утром, я первым делом допросила Глюка на предмет изменений во внешности. То, что кожа до сих пор чёрно-серая, я видела сама. Меня же больше интересовали волосы и их цвет. Расплетаться, чтобы выяснить это, я не хотела, слишком много мороки.
— Фиолетовые пряди стали сине-зелёными, скорее бирюзовыми. Что вы чувствуете в настроении?
— Хм, дай подумать. — Старательно пережевывая завтрак, я серьезно задумалась. — Да вроде пока ничего, разве что спокойствие и уверенность в том, что всё будет хорошо.
— Прекрасно. Ваше биополе осталось неизменным, надеюсь, вы всё же вошли в фазу стабилизации. Если это продержится хотя бы дня три, то всё будет хорошо.
— А могло быть нехорошо?
— Могло. В любой момент дестабилизации биополе могло исчезнуть совсем и тогда бы вы погибли. В первую очередь мозг.
— Мило. Слушай, а что насчет клонов людей? Были эксперименты с клонами именно людей? Ты ведь упоминал, что у них почти нет биополя.
— Были. У тех, кто смог измениться, почти так же, как и у вас начинались скачки в структуре биополя, но они неизменно умирали уже через неделю облагораживания — гены не справлялись с дестабилизацией.
Поня-я-ятно… Значит, я все-таки бракованная? Спасибо тебе, док. Покойся с миром.
Немного грустно улыбнувшись воспоминаниям о спокойной и размеренной жизни клона наследницы, я потратила целую секунду на легкое сожаление, а затем решительно выдохнула. Всё. Я больше не Пятый клон Мелины иш"Схеш. Я Милана Роуз. И вопреки всем я ещё жива! Доброе утро, джунгли, я иду дальше!
Через час нам пришлось спуститься — именно те деревья, по которым мы прыгали, стали меньше и росли реже. Взамен им начались очень густые кустарники и приходилось довольно часто пользоваться мачете. Получалось тяжело, особенно когда вместе с лианами приходилось рубить и ветки — тропы в нужном направлении не было и приходилось делать её самой. Зато был грузовой бот злости! Фогхтовы джунгли! Теперь я понимала, почему фрасхи такие жестокие, по другому тут просто не прожить. Это не рафинированные, облагороженные цивилизацией леса — это дикие джунгли! Здесь можно выжить, только если ты сам точно такой же дикий. Ну что ж, откинем лоск цивилизации и покажем зубки хищника. Вчера я с ужасом заметила, что у меня теперь есть маленькие клычки, почти как у самих фрасхов. В принципе они не были заметны, если не приглядываться и не знать, но до этого-то у меня были ровные зубки! А теперь верхние третьи чуть заостренны. Я сама случайно заметила, когда облизывала губы и случайно провела по зубам языком. Интересно, давно они такие? Если честно, то раньше просто не обращала внимания...
Через три часа мы вышли к реке. А как мы будем переплавляться? Нет, плавать-то я умела, но мне совсем не хотелось на своей шкуре проверять, кто именно когтистый и зубастый тут водился. Мне и так пришлось двух каких-то странных змей зарубить — одну я вообще за лиану приняла, поняв, что она живая только после того, как мне в лицо брызнула кровь с разрубленного туловища. На это Глюк сказал, что пошли гады, мимикрирующие своё биополе под окружающую среду, поэтому он его и не заметил, а когда заметил, то было уже поздно.
Второй же змей бросился на меня уже возле реки, но когда я завизжала от испуга, его просто снесло воздушной волной прямо в реку. Не знаю, почудилось ли мне, но показалось, что на него кто-то тут же набросился — какие-то некрупные рыбки.
— Дорки. Они съедят его буквально за минуту. Вы правы, лезть в реку безумие. Вам необходим плот. Будем строить.
— Плот?! Строить?! Как???
— Не переживайте, я вам покажу. В этом нет ничего сложного, поверьте.