– А давай поедем ко мне в Коломну. Как раз успеем на последнюю электричку. Мои рады будут. Завтра на лыжах покатаемся. Это ведь в Москве слякоть, а у нас снег лежит.
– Но ведь тогда Новый год нас в дороге застанет.
– Ну и что? Значит, весь год будем путешествовать.
Так и получилось. Новый год застал девушек в электричке, остатки новогодней ночи они провели в уютном домике Ириных родителей, а на следующий день покатались на лыжах по заснеженному лесу. Год предвещал путешествия и приключения.
Мысли, описав замысловатую кривую, вернулись к самому началу первого курса.
Неожиданно оказалось, что Аня, вроде бы не красавица, пользуется успехом у противоположного пола. Русые, слегка золотистые волнистые волосы до плеч, синие глаза, пышная грудь, тонкая талия и неширокие бедра – все это непостижимо сочеталось с быстрым и острым умом, чувством юмора и полным отсутствием кокетства. Такой коктейль и привлекал противоположный пол. Не желторотых вчерашних школьников, а тех, кто постарше. Но у Ани был Глеб.
Они дня не могли прожить друг без друга. Им никто не был нужен. Столкнувшись первого сентября в аудитории, уже не расставались. Как говорят, между ними искра пробежала. Глаза в глаза, рука в руке, и по Москве, куда несут ноги. Им достаточно было только быть рядом, только смотреть друг на друга. Они даже похожи были. Оба среднего роста, русоволосые, голубоглазые. Вместе сидели на лекциях и семинарах, готовились к докладам в читальном зале, смотрели в кинотеатре новый фильм или просто бродили по городу. В любую погоду, о чем-то рассказывая друг другу и даже споря. Или просто молча. Завораживающе красивое бабье лето дарило им счастье любоваться разноцветными листьями на фоне ослепительно-голубого неба в Сокольниках.
Наступившие холода не помешали прогулкам. Теплые надежные руки Глеба согревали девичьи ладошки. Потому что растяпа Аня опять потеряла перчатки. Или просто забыла в комнате. Легкая болоньевая куртка, короткая юбка, высокие сапоги и полное отсутствие головного убора – такой была первокурсница Аня.
Как-то уже за полночь, идя в обнимку по одной из старинных узких улочек Преображенки, среди еще не снесенных двухэтажных особнячков, набрели на небольшую пекарню. Она распространяла вокруг себя ни с чем не сравнимый запах свежевыпеченного хлеба. Глеб зашел внутрь и вскоре вышел, держа в руках горячий, только что из печи, батон. Пекари даже отказались от денег – в знак уважения к студентам. Дальше Аня и Глеб шли, по очереди отрывая куски от такого вкусного батона. В снежной пелене все вокруг казалось сказочным. Да это и была сказка. Та, которая не повторяется.
Анина любовь не выдержала испытания разлукой. Пришло лето, и она, как и большинство студентов, записалась в стройотряд. Правда, не в Сибирь, а в обычное Подмосковье, на строительство железной дороги местного значения, узкоколейки. Не хотелось проводить дома все лето, да и деньги были очень нужны. А к родителям собиралась слетать в конце августа, на недельку.
Днем работа, вечерами песни у костра под гитару. У подружек любовь, у Ани тоска по Глебу, уехавшему на лето домой.
В июле у Глеба день рождения. Поздравила любимого очень теплой открыткой. Он не ответил. Промаявшись в ожидании, не зная, что и думать, Аня сочла молчание равнодушием и стала яростно выкорчевывать любовь из сердца. И это ей удалось. Войдя в аудиторию после летних каникул, встретила радостно кинувшегося навстречу Глеба ледяным взглядом.
Закончив со стиркой, Аня отправилась на прогулку по городу. Теперь она гуляла по Москве в одиночку. Шла куда глаза глядят. Или садилась на троллейбус и ехала до конечной. А там пересаживалась на трамвай или автобус и ехала в другом направлении. Москва представала перед ней во всех ипостасях, с красивыми проспектами и мрачными складскими кварталами, стройками и кладбищами, нарядными бульварами и убогими бараками. Москва была ее спутницей, куда бы она ни шла. Это был ее мир, ее одиночество в толпе.
Одинокие путешествия по Москве рождали стихи. Строчки с неидеальным ритмом и несовершенными рифмами бились в висок и не успокаивались, пока Аня не записывала их в толстую общую тетрадь в коричневой коленкоровой обложке. Туда же записывала сюжеты рассказов и просто мысли, приходившие в голову. Там же покоились наброски ненаписанного романа об отважном рыцаре Фернандо и его даме сердца Анне.