– Ты слишком строга с ней.
– Взрослая уже, должна жить правильно.
Может быть, такой жесткий подход к воспитанию Кира выбрала из-за нехватки денег, чтобы девочка не просила ничего лишнего ни в одежде, ни в еде. Ее сверстницы давно щеголяли в модных обновах, а она терпеливо ходила в том, что покупала мать. Как-то Машенька заикнулась о новой юбке, но наткнулась на недовольный взгляд матери и замолчала. Деньги, полученные при увольнении, ушли на переезд в другой город.
– Не надо искать работу, рассылать резюме, клянчить место начинающего клерка, – сказала твердо Кира, – я знаю, что нам надо сделать.
– Молодец, – поцеловал ее Игорь, согласившись с идеей жены.
Консалтинговая фирма «Советник» открыла свои двери ровно через месяц после этого разговора. Рекламное агентство поместило их логотип с текстом, который составила Кира. Суть работы заключалась в том, чтобы помочь компаниям правильно составлять прошения на государственные субсидии для развития науки и социальных программ. Игорь знал специфику предстоящей работы, как и Кира, прежде работавшая в крупном издательстве. «Кто? Когда? Где? Почему? Каким образом?»
Волшебная формула с анализом и прогнозом на будущее привела им первых клиентов, которые искали правильные решения до того, как засветиться на государственном уровне. «Советник» был одной из немногих компаний в своей области и быстро набирал обороты. Вместе с этим Кира и Игорь начинали закрывать дыры в семейном бюджете. Кира работала постоянно. И в гонке за новыми клиентами почти не видела дочь, которая стала взрослой и самостоятельной. Она росла и отдалялась от матери. Исчезли в прошлом совместные вечера со взрывами смеха и разными играми, пропасть между ними становилась все глубже, а отношения холоднее: как будто выдуло тепло и дом остыл.
И с Кирой происходило что-то неладное. Она впала в какое-то странное состояние отчуждения от всех и всего происходящего: не замечала, как на улице буйствовала весна, расцвечивая небо яркими синими облаками, в окно подглядывала лукавая сирень и кивала радостно набухшими почками, чтобы однажды выстрелить гроздьями соцветий. Ей казалось, что она в стеклянной банке, вялая и сонная, просыпавшаяся от желудочных болей и тошноты с рвотой. Любая еда вызывала отвращение. Самое удивительное, что ее тошнило от запаха, который исходил от Игоря. И вид, его довольный вид, вызывал глухое раздражение, с которым не могла справиться. И Кира испугалась.
– Онкология, – предположила она и зарыдала. – Машенька осиротеет, останется одна в то время, когда ей так нужна будет помощь: переходный возраст, первая любовь, мальчики, все пройдет без матери.
Кира плакала и вспоминала, как жила одна, как тяжело справлялась с бушующим женским телом весной и летом, зимой и осенью, со всеми временами года, умноженными на пять лет. На рассвете почти каждого дня в зыбком сне она чувствовала, как сладко тянет внизу живота, стонала и просыпалась от томления во всем теле. Садилась на край кровати, спускала ноги на холодный пол и медленно брела в ванную, где приходила в себя под струей холодного душа. Прямая как струна, пытаясь скрыть страдания от окружающих, ходила с улыбкой на работу и не смотрела по сторонам: шаг влево и шаг вправо, никаких лирических отступлений, потому что боялась замарать репутацию, ведь грязь, как эстафета, может перейти к дочери и останется клеймом навсегда.
В тот год Кира решила заняться бегом трусцой. В шесть утра натягивала на себя спортивную одежду и ныряла бесстрашно в темноту. Вдогонку с ней бежала неуклюжая тень, подпрыгивая и размахивая руками. Через полчаса пробивался рассвет, и она нарезала круги с удовольствием, пробегала положенные километры вдоль огромного школьного здания и стадиона. Удивительно, но бег трусцой разгонял застоявшуюся кровь между бедер и поднимал настроение. Предутренний час заряжал организм энергией, и Кира легко начинала день: готовила завтрак, прибирала постель, проветривала комнаты, провожала дочь в школу и бежала на работу. Кира знала, в каких мучениях умирают больные онкологией, боялась после смерти отца с таким же диагнозом: рак съел его быстро и за каких-то полгода уложил в гроб. Она даже плакать не могла, глядя на худое лицо отца, ставшее холодным и незнакомым. Кира вспомнила врачевателя, который говорил, что язва желудка чаще всего переходит в онкологическое заболевание, срочно позвонила в клинику и записалась на прием. Отложив все дела, приехала вовремя и стала ждать приема, дрожа от тошноты и дурного предчувствия. Вскоре ее пригласили в кабинет. Она легла на кушетку и начала со страхом ждать приговора. Мягкие пальцы врача осторожно прощупали область живота, задержались в нижней части брюшной полости, слегка надавили и отпустили, спустились к матке и вновь задержались.