Как я уже говорил, кровососы были тусклого, бледно-кремового цвета. Но когда насыщались, наполняя свои вены и капилляры чужой кровью, то раздувались, а их тельца становились ярко-красными, как задний кончик москита, насосавшегося из вашей руки. Некоторые из них настолько отяжелели от крови, что не могли оторваться от земли. Они выглядели почти абсурдно со своими круглыми ярко-красными тельцами. Напоминали блестящие багровые мячи для софтбола. Некоторые из неспособных взлететь лениво ползали по земле, волоча за собой крылышки. Их сородичи прыгали на них, пытаясь помочь, и высасывали избытки крови.
На оконное стекло село еще несколько насекомых, и Карл стал стуком отгонять их, но я остановил его. Если стекло разобьется, нам конец. Это было защитное стекло, и такое не так легко разбить, как показывают в фильмах. Если только в этих окнах нет дефектов. Если одно из них не выдержит, нас высосут насухо до того, как мы успеем добраться до двери.
Убегать сейчас из комнаты был не вариант. Я слышал, как эти твари ползают по двери, постукивая, царапаясь и присасываясь хоботками к дереву.
Я выглянул в окно. Кровососы оставили плохих парней, высосав из них всю кровь до последней капли. Их белые тела лежали на тротуаре, свернувшись клубком, словно дохлые, высохшие пауки. Своими сморщенными лицами они напоминали мумий, пролежавших две тысячи лет в гробнице под пустыней.
- Почему они не улетают? - спросила Джени. - Какого черта им нужно?
- Им нужны мы, - тихо сказал Карл.
Конечно, говорить такое было неправильно. Все равно что говорить кому-то, боящемуся змей, что змея на заднем дворе не уползет, пока не заберется вам под штанину и не укусит. Но Карл никогда не отличался деликатностью.
Шум за дверью нарастал. Жужжание становилось невыносимым. Постукивание, царапание и посасывание - эти звуки будто проникали под кожу.
Я выглянул на улицу.
Насекомые по-прежнему были там, летали вокруг, облепили пикап и "Бронко". А на земле их было столько, что не было видно тротуара. Все больше их садилось на окна. Опьяневшие и раздутые от крови, они летали безумными кругами, сталкивались друг с другом и ударялись об землю. А затем одно из них на полной скорости врезалось в оконное стекло. Удар был такой силы, что стекло завибрировало в раме. Я даже подпрыгнул от неожиданности. Насекомое было так раздуто от крови, что буквально взорвалось, как воздушный шар, наполненный водой. Кровь и кусочки ткани растеклись по стеклу ярким багровым пятном.
Джени закричала.
Похоже, я тоже закричал.
Разлитая кровь привела рой в неистовство. Десятки насекомых бросились слизывать ее со стекла. Жужжание за окнами стало даже громче, чем за дверью. Их подлетало все больше и больше. Они покрывали стекло и садились друг на друга, пока свет не померк, и в комнате не стало темно.
Карл порылся в рюкзаке и зажег пару свечей. Техасец Слим вытащил лампу Коулмана. Нам совсем не хотелось ждать в темноте, слушая, как эти твари жужжат и чмокают, и гадая, не сядет ли одна из них на шею кому-нибудь из нас. Это было бы слишком. Все равно, что жить на грани паники. Хотя мы и так были где-то рядом.
- Просто переждем, - сказал Карл, на удивление тихим голосом. - Когда эти твари поймут, что ловить больше нечего, они полетят дальше. Так всегда бывает.
Звучало логично. Будучи лидером этой маленькой группы, это должен был, наверное, сказать я. Но во рту у меня так пересохло, что не вышло бы ничего, кроме надломленного писка.
Карл подошел к двери и осмотрел ее, посветив фонариком. Потом закурил сигарету.
- Жалко, что мы не можем пустить туда дым, чтобы отогнать их.
- Просто... отойди от двери, - сказала ему Джени.
- Нужно убедиться, что она надежная, - сказал Карл.
Техасец Слим усмехнулся.
- Ну и как, надежная?
- Похоже на то.
- Это хорошая новость, Карл, - сказал Техасец. - Благодаря тебе мне тепло и уютно, как на коленках у мамочки.
- Поцелуй меня в зад, дятел.
- Довольно, - сказал я. - Давайте, завязывайте уже собачиться, ладно?
Техасец по-прежнему обнимал Джени на диване у стены. И я уверен, ему это нравилось.
- Ты же знаешь, что это не я, Нэш. Это все Карл. Ему просто нравится цепляться. А чем больше цепляешься, тем больше вероятность что прольется кровь.
- Хватит про кровь, - сказала Джени.
- Да, дорогая, - сказал он. - Все, что ты захочешь, моя голубка. Я здесь, чтобы утешить тебя.
- Следи за своими руками. Мои сиськи не нуждаются в утешении, как и моя задница.