- Нам придется провести здесь ночь, верно, Нэш? - прошептала Джени.
- Ага. Сейчас на улице слишком опасно.
Ветер немного утих, но недостаточно. Как только он уйдет, и пыль рассеется, рентгены придут в норму. Но до того времени выходить было нельзя.
Поэтому мы остались.
- Что там счетчик Гейгера?
- Показывает шестьдесят, - отозвался Карл. - Идет на спад.
Два часа назад он держался на значении сто микрорентген. Уже горячо, но не так плохо, как внизу, где он показал бы все четыре сотни. Или в таких местах, как Чикаго, принявший удар 500-мегатонной бомбы, и где уровень устойчивой радиации был настолько высок, что, наверное, измерялся в бэрах. В одном бэре был миллион микрорентген. И, до того, как цивилизация рухнула полностью, ходили слухи, что в Чикаго уровень достигал 5000 бэр. И если там что-то было еще живое, я не хочу знать, что.
Гремлин продолжал бубнить про какую-то знакомую черную телку из Форт-Уэйн, которую он называл Землячка. Однажды ее поймали Тесаки. Как он утверждал, это случилось где-то за городом. Ее изнасиловали прямо на улице и скальпировали мясницким ножом. Затем, пока она еще дышала, а последний член банды продолжал надругаться над ней, остальные начали отрубать ей пальцы, выдергивать зубы и отрезать уши на сувениры, как обычно делали Тесаки.
- Что ты сделал? - спросил Карл. - Просто смотрел, мать твою?
- А что я должен был делать? Их было десять, а я - один.
Техасцу Слиму это показалось забавным.
- По-моему, ты сказал, что любил ее?
- Ага. При каждой возможности.
- Это нечто. Разве нет? – сказал Техасец Слим, давясь хохотом. - Однажды я любил одну такую девушку. Тоже "цветная"... хотя нет, наверное, она была индианка. Я драл ее в задницу при каждой возможности. Вот только сиська у нее была одна. Но это было не так уж и плохо.
- Одна сиська, - произнес Гремлин. - А ты не очень-то разборчивый, верно?
Карл рассмеялся.
- Еще какой разборчивый. Трахает только свою левую руку. Испытывает к ней слабость.
- Я трахаю их обе. И ты знаешь это, - признался Техасец Слим. - При этом думаю о твоей матери.
- Опять ты за свое.
- Мерзость какая, - пробурчал Гремлин. - Настоящая мерзость говорить так о чьей-то матери. Когда я дрочу, я думаю только о жаркой молоденькой телке.
При этом он бросил взгляд на Джени, и все это заметили. Я тоже. Думаю, он хотел, чтобы я увидел это.
- Эй, Гремлин? - сказал Техасец Слим. - Ты в курсе, что для парочек есть романтический день, День Святого Валентина?
- Ага. Слыхал.
- Для одиночек, вроде тебя тоже есть романтический день. Вербное воскресенье называется. (Вербное по англ. - Palm, как и ладонь - Прим. пер.)
- Не врешь?
Джени попыталась подавить смех, но не смогла. Я тоже едва не прыснул. Это была моя компания, мой отряд. Ведут себя, как дети в раздевалке. Боже.
Гремлин тоже немного посмеялся, затем принялся за то, что у него получалось лучше всего: начал ныть.
- Я уже до блевоты устал ждать, - сказал он. - Нам целый день придется торчать в этом гадюшнике, Нэш?
- Ага, а, возможно, еще ночь.
- Черт. Мне нечего пить, и потрахаться не с кем. Я это не перенесу.
Он встал и принялся ходить туда-сюда, в то время как Техасец Слим и Карл обсуждали знакомых женщин, облученных радиацией.
- Черт, Нэш, нам нужна тачка. Чтобы свалить из этого города.
- Конечно. Если хочешь пойти, поискать в такую пылищу, валяй. Что до меня, то я остаюсь. Не хочу поджарить себе задницу. У меня уже член в темноте светится.
Джени пихнула меня локтем в бок, а Техасец Слим рассмеялся.
- Ага, завязывай уже ныть, мужик, - сказал Карл.
- Ладно, - согласился Гремлин. - Только здесь воняет.
- От тебя тоже воняет, но я же не жалуюсь.
Гремлин шутку не оценил.
- Меня тошнит от этого дерьма. Еду мы оставили в фургоне, жрать нечего. Полная жопа.
- Ты же ел консервированный фарш, как и все мы, - сказала Джени.
- Я не хочу фарш, женщина. Я хочу стейк и жаренную картошку со сметаной. Я хочу хлеб с маслом. Хочу кусок пирога, мороженное и...
- Это все? - спросил Карл.
- Не, не все. Я хочу какой-нибудь десерт. Хочу бухла. Хочу непросроченных сигарет. А еще хочу отсос.
Карл покачал головой.
- Техасец, отсосешь ему?
Техасец Слим улыбнулся и покачал головой.
- Нет, сэр, врач сказал мне не увлекаться колбасками с подливкой. Я следую его указаниям.