Техасец нервно рассмеялся.
- У меня была бабка по материнской линии, Тэйни из округа Терребонн. Из страны болот. Она тоже обладала таким даром. О... она была старой, очень старой, старая Матушка Тэйни. У нее было всего лишь два или три зуба, узкое лицо и большой нос, похожий на крюк для одежды. Она была слепой на один глаз... потеряла его еще в детстве во время несчастного случая на рыбалке... но другой был большим, круглым, желтым и пристально глядящим. Она походила на ведьму из того старого комикса... понимаете, о каком я? Меня всегда бросало в дрожь, от этого желтого глаза. Однажды она говорит: "Щиво ти ищешь, мааалчик?" Именно так она говорила. Я отвечаю: "Я потерял носки, Матушка Ти". Так я ее называл. Матушка Ти. Она говорит: "Тваааи наааски на улици пад ликвидамбаааром, слышь?" Так они и были. Прямо там, где я их и оставил. Под ликвидамбаром (большое декоративное дерево - прим. пер.). Только пара жуков устроила в них себе дом. Она была ясновидящей, и могла находить что угодно и когда угодно...
- Тише, - сказал я ему. Я понимал, что Техасец просто нервничает. А когда нервничал, он всегда начинал рассказывать всякие дикие истории, но сейчас для этого не было времени. - Что такое, Микки?
Все ждали. Джени выглядела встревоженной, новая девушка нравилась ей все меньше и меньше. Чувствовалось нарастающее между ними напряжение.
Микки повернулась и посмотрела на меня. Она заметно побледнела, глаза у нее были огромными и влажными.
- Тесаки. Тесаки идут.
Карл сперва не согласился... но затем услышал. Услышали все.
Услышали их приближение.
Шестеро или семеро поднялись из-за остовов разбитых машин, с визгом и завыванием. Это была засада. Я был в этом уверен. Тщательно спланированная засада, в чем Тесаки отлично преуспели. Но по какой-то причине... они не смогли ждать. Возможно, из-за того, что Микки учуяла их, и все остановились. Возможно, они поняли, что их раскрыли.
Но они не стали больше ждать. Они бросились из своих укрытий, крича и шипя. Бросились бежать зигзагами по улице, движимые безумием и жаждой крови.
- Черт... тебя... подери, - выругался Карл.
Я вскинул винтовку и уложил двоих. Когда третий приблизился, Карл открыл огонь из своего "АК", и прошил его... или ее... от паха до горла. Эти твари были безжалостными. Беспощадными, неумолимыми. Даже когда они, изрешеченные пулями, умирали в конвульсиях на улице, они продолжали биться и кричать. Оружие было только у двоих... дубинки и пики. Мы с Карлом завалили пятерых из них, но этого было недостаточно. Эта кучка была лишь острием копья. Остальные были на подходе.
Побитый пикап с грохотом несся по улице, отбрасывая в сторону мертвые автомобили и перескакивая через песчаные наносы. Двое Тесаков сидело в кабине, еще дюжина - в кузове. Увидев их, я сглотнул. Теперь было понятно, что чувствовали римляне при нападении пиктов.
Берсерки.
Вот кем они были. Каждый из них был предельно злобен и безумен.
Тесаки стали на ходу выпрыгивать из грузовика и веером рассыпаться по улице. Они очень походили на найденного мною мертвеца. Все были лысыми, с боевыми чубами, под противогазами скрывались уродливые лица. На них были пальто и кожаные плащи, куртки, сшитые из кусков другой одежды, и даже что-то вроде брезентовых пончо. Они неслись вперед, размахивая самодельными копьями, шипастыми дубинками, топорами, пиками и, конечно же, тесаками.
Мы дали залп огня и бросились наутек.
Мы бежали со всех ног, словно напуганные кролики. Царила полная неразбериха, и не было никакой сплоченности. Может, нужно было организовать оборону в здании? На крыше? За какой-нибудь разбитой машиной? Наконец, мы снова оказались в районе "фишерской" общины, которая превратилась теперь в сборище трупов. Мы рассредоточились и приготовились к бою.
Грузовик с грохотом приближался. Я прицелился и всадил пару пуль в лобовое стекло. Оно влетело в кабину горой осколков. Пассажир завалился вперед, а водитель нажал на газ.
Я снова прицелился. Я знал, что единственным оружием, способным бить на такое расстояние, была моя винтовка. Это была моя крошка. Я мог бы передать ружье Карлу, но тот спрятался за "универсалом" на другой стороне улицы. Да и времени не было.
- Нэш, - кто-то позвал меня.
Я сделал вдох и выдох. Прицелился. Нажал на спусковой крючок, пробормотав какую-то невнятную молитву. Мне показалось, что пуля попала водителю в горло. Он резко откинулся на сиденье и, оторвав руки от руля, пытался остановить кровь, хлещущую из шеи. Грузовик потерял управление, отскочил от минивэна, вылетел на тротуар, врезался в останки полицейской патрульной машины. И там заглох.