Что делает кондотьер Флоренции за столом в Венеции?
И значит ли это, что сейчас в Форли спокойно и герцог может не волноваться о начале войны? Ведь войны не начинаются, если главнокомандующий сидит за столом?
В край запутавшись, Диана зачерпнула ложкой рис, явно привезенный из азиатской страны. Ведь изюминка Венеции – это вода, по которой сюда доставляют товары и продукты из дальних стран.
Но рис показался ей пресным, еда в горло не лезла. И хоть она была голодна, но аппетит пропал.
– Как прошла дорога, Ваша Светлость?
Этот вопрос задал Франческо Фоскари, отец Доменико. Он сидел во главе стола, и ему отчетливо были видны все гости. Рядом с Дианой по левую сторону сел Доменико, и она была ему за это благодарна. Напротив него герцогиню сверлила взглядом леди Изабелла. А Диана гордо расправила плечи и улыбнулась:
– Очень хорошо, даже несмотря на то что дорога была дальняя. Приходилось часто останавливаться и менять лошадей, они быстро уставали.
– Дороги, – усмехнулся Сфорца и откинулся на резную спинку стула, – плохие дороги – бич этих местностей. Зато для разбойников провалившаяся в грязь карета – большой куш. Надеюсь, что вы не встречали их на своем пути?
– Нет, – мотнула головой герцогиня, – к счастью, не встречали, но с нами были рыцари, не думаю, что разбойники захотели бы остаться без головы.
– Они проворней рыцарей в доспехах, – понизил голос кондотьер. По его задумчивому виду можно было сказать, что он имел с ними дело, и не раз. Но Диана не стала развивать эту тему.
– Так где же Его Светлость Стефано Висконти? – перебила разговор о разбойниках леди Изабелла и ехидно улыбнулась, поднося к губам кусочек мяса на кончике вилки. Здесь все хорошо владели этим прибором. Кроме Франческо Сфорца, который ел мясо руками. – Можно ли думать, что он устал от нового статуса женатого мужчины?
– Изабелла! – одернул ее Доменико, который перевел взгляд на мужа Изабеллы, а потом на отца. Он хотел ответить сам на этот вопрос, но его опередила Диана. Она взглянула на маленького человека с лицом придворного шута – на Медичи, который ел, при этом усмехаясь, и гордо произнесла:
– Когда зачинщик войн спокойно трапезничает, настоящие воины остаются верны своим землям и выполняют долг перед людьми. Им приходится оставаться на страже, потому что руки у сытого врага, наверно, растут быстрее.
Диана встала из-за стола и отодвинула стул:
– Я прошу прощения, но поняла, что не голодна. Наверно, укачало.
Она направилась к двери с гордо поднятой головой, оставляя всех этих людей давиться собственным ядом.
Глава 24
Быстрым шагом Диана направлялась к своим покоям, надеясь, что Реджина и Филлипо не последуют за ней. Они обычные люди, а она… А она не готова сидеть за одним столом с тем, кто развязывает кровавые бойни.
– Диана!
Таким же быстрым шагом ее преследовал Доменико, который против всех правил этикета вышел из-за стола следом.
Она остановилась уже почти у двери, когда он обогнал ее:
– Я прошу прощения за Изабеллу. Она глупа с самого рождения и часто говорит не то, что думает.
– Она как раз думала, что говорит. – Диана перевела взгляд на свою руку, ощущая теплоту ладони Доменико. Он держал ее пальцы, а сам смотрел в глаза.
– Я прикажу ее выпороть, – высказался он, и теперь Диана посмотрела на него. – Отец слишком нежен с ней, а муж не хочет замечать реальность. В этом браке нет любви, Изабелла несчастна.
– Дело не в ней. – Диана убрала ладонь из его руки. – Она лишь озвучила то, что было у всех в мыслях.
– Гордость вам к лицу, – произнес он, – к черту их всех! Вы не лживы и не умеете льстить. Именно поэтому, Диана, вы живая. И отличаетесь от всех этих людей.
– По-вашему, я поступила правильно? Но завтра меня могут выгнать из вашего дворца. Я оскорбила самого Медичи!
– Это не его дворец. Отсюда вы уйдете только по собственной воле. И я по-прежнему вас спрашиваю: Диана, мы идем вечером на открытие маскарада в город?
Диана задумалась, но лишь на пару секунд. Ей нравился Доменико, он делал все, чтобы ей было комфортно. Она благодарна ему за многое. Но…