…Шаги за дверью покоев великой княгини. Входит митрополит Алексий:
— Радуйся, Евдокия Дмитриевна, жди мужа. Постращал Дмитрий ворогов своих, те и согласились на перемирие: коль нападут тверичи на владения Дмитрия, литовцы не придут на помощь Твери. А Михаил возвратит все пограбленное на земле великого князя и уведет своих наместников из захваченных им земель.
Забыла сан митрополичий княгиня, обвила шею Алексия нежными руками, прижалась к нему, как к отцу родному, и вдруг заплакала и засмеялась разом.
Вернулся великий князь из Любутска в Москву, но недолог праздник для княгини Евдокии: опять в поход собирается, теперь на реку Оку. Сторожа с юга донесла, что татары опять совершают набеги на рязанские города и грабят их.
— Надобно заранее выйти навстречу врагу, Овдотьюшька, — утешал князь любимую жену, — чтоб ни один татарин не переправился на Берег.
Знала Евдокия, что Берег — это южная граница Московского княжества. Знала, что Дмитрий неустанно заботится об ее укреплении. Слева сторожит эту границу Коломенская крепость, город, где венчалась она с Дмитрием, а справа стоит Серпухов, стольный город князя Владимира Андреевича. Между ними — непроходимая Мещерская низина. Только не знала Евдокия, надолго ли покидает ее великий князь.
Трудно прятать слезы, коль они льются ручьями…
Уехал Дмитрий охранять Берег и простоял на Оке все лето 1373 года. Сюда же пришел к нему и двоюродный брат, князь серпуховской Владимир Андреевич, привел войска из Нижнего Новгорода.
И порешили братья превратить город Серпухов в сильную крепость, окружить город дубовыми стенами.
Как порешили, так и сделали.
Сторожит великий князь Дмитрий Иванович свою землю. Сколько дум передумано! И тянутся эти думы из лета в лето. И есть у него одна заветная дума: как ставить полки на бранном поле. Ставить… Дмитрий хорошо понимает, что, прежде чем ставить, надобно собрать ратные русские силы воедино, иначе Орду не сокрушить. А приведут ли все русские князья свои рати на бранное поле? Нет! Многие из них пекутся не о бедах земли родимой, а лишь о богатстве своем. А князь тверской ищет путей к великому престолу и не гнушается ни татарскою силою, ни литовскою…
Как подчинить себе всех князей, чтобы в грозный час не смогли ослушаться Дмитрия?
И надеется великий князь где силой, где хитростью, где деньгами собрать под свои знамена всю Русь. И борется Дмитрий со своими соперниками, отстаивая первенство на всенародную битву с извечным врагом.
А народ по всей земле Русской ведет борьбу с грабителями всяк по-своему.
В Нижнем Новгороде посадские люди перебили послов ордынского темника Мамая и войско, явившееся с ними, захватили Сарайку и разоружили его отряд. Князь нижегородский, отец Евдокии Дмитриевны, велел посадить задержанных под стражу. Но Сарайка с дружиною своею убежали на двор епископа, подожгли там хоромы и начали стрелять в нижегородцев. И тут поднялись все нижегородцы и убили Сарайку, людей его и еще, говорят, перебили татар полторы тысячи.
ЗЕМЛЯ СНОВА КУРИТСЯ
Десять лет прошло с тех пор, как привел Степан Ерофейку в Москву. Теперь Ерофейка отменный плотник — золотые руки. Ходит он со Степаном по дальним и ближним дорогам Руси, строят кому хоромы, кому большие избы, кому маленькие. Возводят церкви, рубят бани, вокруг дворов городят частоколы…
Ныне опять зной велик сотворился и дождя ни капли за все лето на иссушенную землю не упало. Выжарило солнце хлеба, травы, нечего будет есть зимой ни людям, ни скотине. Пропал весенний труд земледельца.
— Дожжечку бы!.. — слышится во всех городах и селениях, куда заходят Степан с Ерофейкой. — Дожжечку бы послал бог!
Ходят плотники по дорогам, и чудится Ерофейке, будто и земля шепчет иссохшими, растрескавшимися губами:
— Дожжечку бы!..
Молятся люди, но бог не дает дождя.
Недалек путь плотников — от села до села.
Утро. А солнце печет, что в полдень. Ноги едва плетутся по твердой как камень, высохшей дороге. Впереди лес. Но и в лесу нет прохлады. Тропинка засыпана желтыми, не в пору облетевшими листьями. Тонут ноги в сугробах сухой листвы. Тихо в лесу. Словно вымерло все и нет тут ни зверя, ни птицы.
Ерофейка нагнулся и, захватив горсть скрутившихся от непомерного зноя листьев, сжал их в руке. Захрустели листья. Раскрыл ладонь — мелкая желтая пыль медленно опустилась на землю. Вытер рукавом сорочки пот с лица. Испить бы.