28 ноября
Некоторые участки Западного фронта, растянувшиеся на 700 км, были плохо укреплены или вовсе оголены. Немецкие войска неожиданно ударили в такой слабый участок в районе Яхромы, форсировали канал Москва – Волга и подошли к Кашире с юга. За каналом просторы для выхода в тыл Москвы были свободны. К счастью, немцы здесь были остановлены подошедшими частями 1-й ударной армии под командованием генерал-лейтенанта В. И. Кузнецова и после ожесточенного боя отброшены на западный берег канала.
29 ноября
Командующий Западным фронтом Георгий Жуков, проанализировав обстановку и придя к выводу, что противник истощен и не располагает свежими силами, позвонил Иосифу Сталину и просил его отдать приказ о начале контрнаступления под Москвой. Сталин, посоветовавшись с Генштабом, принял решение о начале контрнаступления. Жуков на следующий день представит Ставке подробный план, который после незначительных поправок будет принят. В район Москвы выдвинутся две резервные армии – 20-я и 1-я ударная – и подтянутся соединения 24-й, 26-й и 60-й армий.
Большое внимание оккупанты уделяли идеологической обработке мирного населения. Пропаганда целей и идей оккупантов среди населения осуществлялась через газеты «Новый путь» и «Новое слово», издаваемые в Смоленске и Вязьме и распространяемые через квартальных старост. Работало пропагандистское радио – автомашины с громкоговорителями. В «Наставлении о нашей пропагандистской работе» немцы призывали бороться со слухами:
«Что мы должны говорить русскому населению? Советы неустанно распространяют различные слухи и дают фальшивые сведения. Советы несут большие потери в людском составе, они ужасно возрастают, так как их командование принуждает свои войска атаковывать хорошо укрепленные германские позиции. В безвыходном положении находятся не немцы, а Советы. Германская армия во всех ее решениях и мероприятиях имеет в виду только благо вверенного ей гражданского населения. Поэтому… ожидает полной поддержки всех проводимых мероприятий, которые конечной целью имеют уничтожение общего врага – большевизма».
Была сделана попытка открыть в Ржеве и две платные гимназии. В течение нескольких месяцев в городе и районе работали немногочисленные начальные школы, в программах которых главными предметами были закон божий и немецкий язык. Для обслуживания немецкой армии комендатура открыла в Ржеве в конце ноября 1941 года театр на 400 зрителей. Артистов набирали из местной молодежи. В 1942 году театр закрылся из-за бомбардировок города советской авиацией.
30 ноября
Сталин, получивший информацию, что немцы захватили Дедовск (в 38 км от центра Москвы), позвонил командующему Западным фронтом Жукову и спросил: «Вам известно, что занят Дедовск?» Жуков ответил, что неизвестно. Сталин раздраженно сказал: «Командующий должен знать, что у него делается на фронте. Немедленно выезжайте на место, лично организуйте контратаку и верните Дедовск». Жуков пробовал возразить, что в такой напряженный момент командующему покидать штаб, по крайней мере, неосмотрительно, но Сталин и слышать ничего не хотел. Жуков тут же связался с Рокоссовским, и выяснилось, что Дедовск противником не занят, а речь, видимо, идет о деревне Дедово (в 45–50 км от Москвы), восточней которой ведутся ожесточенные оборонительные бои. «Я решил позвонить Верховному и объяснить, что произошла ошибка, – вспоминал Жуков. – Но тут, как говорится, нашла коса на камень. Сталин окончательно рассердился. Он потребовал немедленно поехать к Рокоссовскому и сделать так, чтобы этот злополучный населенный пункт был непременно отбит у противника. Да еще приказал взять с собой командующего 5-й армией Л. А. Говорова: «Он артиллерист, пусть поможет Рокоссовскому организовать артиллерийский огонь в интересах 16-й армии». Возражать в подобной ситуации не имело смысла. Когда я вызвал генерала Л. А. Говорова и поставил перед ним задачу, он вполне резонно пытался доказать, что не видит надобности в такой поездке: в 16-й армии есть свой начальник артиллерии генерал-майор артиллерии В. И. Казаков, да и сам командующий Рокоссовский знает, что и как нужно делать, зачем же ему, Говорову, в такое горячее время бросать свою армию. Чтобы не вести дальнейших прений по этому вопросу, пришлось разъяснить генералу, что таков приказ Верховного. Мы заехали к Рокоссовскому и вместе с ним тут же отправились в дивизию А. П. Белобородова. Вряд ли командир дивизии обрадовался нашему появлению в расположении своих частей. У него в то время было забот по горло, а тут пришлось давать объяснения по поводу занятых противником нескольких домов деревни Дедово, расположенных по другую сторону оврага. Афанасий Павлентьевич, докладывая обстановку, довольно убедительно доказал, что возвращать эти дома нецелесообразно, исходя из тактических соображений. К сожалению, я не мог сказать ему, что в данном случае мне приходится руководствоваться отнюдь не соображениями тактики. Поэтому приказал А. П. Белобородову послать стрелковую роту с двумя танками и выбить взвод засевших в домах немцев, что и было сделано.