Наконец она добралась до места, где разлёгся главный веан. Выглядел он в самом деле, неважно – лицо морщилось от боли, уши покраснели от ссадин, а в белоснежные рукава впитался фиолетовый сок черноягодника.
- Хватайся, - протянула Дайна руку правителю.
- Погоди… - прислушался тот. - Кто-то идёт сюда. Они не должны тебя видеть, - глаза Энриля округлились от ужаса.
- Почему?
- По бумагам ты в карцере.
Впрочем, он всё равно крепко схватил протянутую руку девушки. Но не поднялся, а с силой дёрнул её на себя. Не ожидавшая такого подвоха, Дайна потеряла опору в ногах и рухнула на Энриля, сильнее вдавливая его в колючки
- Ты мазохист?.. Ай! – хотелось орать одновременно от злости и от боли, ведь теперь огромные колючки торчали и из её левой ладошки.
- Прости, - сдавленно прошептал Энриль, прижал её к себе, и покатился…
«Моей спиной на колючий куст?!!»
…в портал.
Потому что через мгновение они оказались на полу ярко-освещённой солнцем комнаты карцера, в которой Дайна уже не рассчитывала оказаться.
- Может слезешь с меня? – злобно процедила она.
- Извини… - спохватился Энриль и скатился с Дайны. – У меня всё болит, - снова начал жаловаться он.
- У меня вообще-то тоже, - приняв сидящее положение, Дайна раскрыла ладонь и принялась методично вынимать из неё длинные колючки. – Уффф… чёрт, как больно… Не понимаю, зачем так жестоко со мной поступать?
- Ты про колючки или про возвращение в карцер? – Правитель тоже уселся, подвинулся к ней и перехватил её окровавленную ладошку.
- Кого ты испугался? Собственных слуг? Разве не Правитель решает, отправлять провинившегося в карцер или выпускать? Уфф, - Дайна поморщилась, когда он сильнее раскрыл ее ладонь, исколотую стеблями черноягодника. – Мы, между прочим, решали проблему государственной важности.
- Вот именно, я Правитель, а не Повелитель. Наш способ управления чуть сложнее, чем в Хардракаре. Авеанна создана, как благое государство. Наша миссия – созидать, а не разрушать. Так что правила одинаковы для всех, - Энриль отпустил её руку, на которой больше не было ни одной впившейся колючки.
«Как он это сделал? Я почти чувствовала, как он их вынимал».
- И ты совершенно права, я поддался порыву, явившись к тебе, хотя надо было подождать всего день, до конца твоего суточного заточения. Тогда бы я держал себя в руках, и мы бы не поссорились в кабинете.
- Поддался порыву? – поведение Правителя настораживало.
Зато новость о скором окончании заточения обнадёжила. Ведь тогда она сможет вернуться в лекарскую часть, чтобы наложить повязку с мазью на свою пострадавшую руку.
- Именно, - Энриль откинулся спиной на кровать. – Спрашивай уже. Так и быть, обменяемся тайнами.
- Значит я верно поняла? Никто не должен знать, что я попаданка. И что ты… не вечный.
Энриль кивнул:
- Как ты узнала?
- Ты выглядишь и ведёшь себя, как зелёный солдат, - вздохнула Дайна. – Ещё и эта несдержанность… и извини, но в тебе не чувствуется мудрости прожитых лет. Даже моя земная бабуля лет 60-ти дала б тебе фору… Как это получилось? Ведь получается вечный Правитель умер, и ты занял его место. Причём случилось это, судя по всему, совсем недавно.
- Как-нибудь расскажу. А теперь мне пора возвращаться, - он поднялся на ноги, демонстрируя, спину в колючках и пятнах от влажной земли, - пока дворцовые стражи всех на уши не подняли.
Дайна хихикнула:
- Точно, у веанов чуткий слух, стражи явно что-то заподозрили. – Впрочем, улыбка тут же сошла с её лица. – Энриль…
- Что? – обернулся веан, хотя круговорот портала уже взрезал пространство.
- Нам с тобой всего по 20 лет. И будем честными, мы оба – не гении. А что, если мы… проиграем?
Светящиеся серебром глаза молодого Правителя, казалось, уловили и разделили её тревогу:
- Вот поэтому, Дайна, нам придётся о-очень постараться.
Дворец Повелителя Хардракара
- Дир! – голос матушки заставил вздрогнуть и выйти из сна.
А ведь снилось ему нечто невозможно приятное…
«Точнее, кто-то,» - Руэйдир сел в кровати и потёр глаза, размышляя всерьёз, не лишить ли Гарцин права входа в его покои. – «Особенно, если учесть, что в мою личную жизнь уже вторглась одна…»
- Трактирщица? Ты в своём уме?! – «дальняя родственница» Повелителя, пользующаяся во Дворце особым влиянием, нависла над кроватью.
- Гарцин, - он давно отучился называть её «мамой», сохранение тайны вечности потребовало и более существенных жертв, - не драматизируй. Это временно.
- Легко тебе говорить! – Гарцин мгновенно построила вокруг них звуконепроницаемый цилиндр. - Я только начала забывать, какого это – считаться матерью, потерявшей единственного сына! А потом… приживалкой Повелителя, недостойно занимающей своё положение!