Сотрудники УСВАТ всемерно поощряли инициативу партийных организаций города Йена, магистрата города, земельного отдела народного образования и особенно ректора университета, активно включившихся в подготовку к возрождению университета. При необходимости, которая появлялась нередко, мы подключались к деятельности всех лиц и организаций, занимавшихся восстановлением этого известного учебного заведения, оказывая им помощь в приобретении материалов, оборудования.
Мы были убеждены, что университет станет очагом перевоспитания студентов и профессоров, которые еще не освободились от нацистских заблуждений, но не проявляют их или не решаются проявлять в повседневной жизни. Ситуация была такая: нужно было либо обучать имевшихся налицо студентов, проверив социально-политический облик каждого из них, либо вовсе не открывать университет. Мы избрали первое и не ошиблись.
При всей нашей бдительности и ненависти к фашизму мы учитывали, что среди профессорско-преподавательского состава и студентов имелись активные члены нацистской партии и номинальные нацисты, которые вынуждены были связать себя с нацистской партией лишь в силу того, что иначе они бы были выброшены из университета.
При проверке профессорско-преподавательского состава было уволено с работы 50 бывших активных нацистов. Были закрыты созданные при нацизме институты права, расы, антропологии, народонаселения, а также семинар по изучению границ и лаборатория технической химии. Временно, до составления новых программ, а также планов научной работы закрывались институты истории, географии, философии, исторического страноведения.
Все эти проверки, чистки, прием студентов, зачисление на кафедры профессорско-преподавательского состава, восстановление материальной и учебной базы проводились в сжатые сроки и, конечно, не все совершалось идеально, однако в ходе этих мероприятий политическая атмосфера в университете была заметно оздоровлена. И хотя среди оставленных профессоров и студентов было еще немало лиц, недостойных оставаться в университете, все же в основном обучаемые и обучающие соответствовали новым требованиям, требованиям демократизации высшей школы.
Контингент студентов Йенского университета должен составлять не более 1500 человек, но и этого количества набрать не удалось. Было зачислено всего 1299 человек.
Ректор университета профессор Ф. Цукер 12 сентября представил в УСВАТ письменный доклад о состоянии учебного заведения и его готовности к возобновлению занятий. К докладу были приложены подробные материалы со вновь разработанными учебными планами и программами, а также списки профессорско-преподавательского состава. Все эти материалы мною были немедленно направлены в отдел народного образования СВАГ с просьбой ходатайствовать перед Главноначальствующим о разрешении на открытие университета в октябре 1945 года.
В ожидании такого разрешения я решил лично ознакомиться хотя бы с частью принятых студентов. Вместе с адъютантом, лейтенантом П. В. Зиновьевым, выполнявшим одновременно и функции переводчика, я поехал в Йену, не предупредив даже об этом коменданта города. Зашел прямо к профессору Ф. Цукеру, ошеломив его неожиданным появлением, и попросил собрать в какой-либо аудитории группу студентов, чтобы побеседовать с ними.
Ректор, извинившись, на минутку оставил нас, а вернувшись, кратко информировал о том, что делается, чтобы в октябре открыть университет. Вскоре кто-то заглянул в полуоткрытую дверь и кивнул Цукеру, который сказал, что студенты собраны в одной из лабораторий и ожидают нас. Он довел нас до дверей этой лаборатории и, сославшись на занятость, попросил отпустить его. Я не возражал, подумав, что ему не хочется выслушивать критику студентов в адрес ректората.
В небольшом помещении сидело несколько десятков студентов. Когда мы с адъютантом появились, все они вскочили из-за узких столов, как по команде, и вытянули руки по швам. На мои вопросы следовали лишь ответы «так точно» или «никак нет». Было очевидно, что откровенной беседы не получится. Поэтому, чтобы не тратить времени на «раскачку», я предупредил своего переводчика, чтобы он как можно медленнее и точнее переводил то, что я буду говорить.
Я начал с разъяснения задач университета и перспектив обучения в нем. Откровенно сказал, какие трудности ожидают студентов в годы учебы: недостаточно хорошее материальное положение, слабое питание, недосыпание, большая учебная нагрузка.