Однако по времени эти события совпали со сменой правительства, произошедшей в Испании. Халиф, недовольный поведением Абд-аль-Малика, заменил его Окбой ибн эль-Хаджаджем. Эта ситуация странно напоминает ту, что предшествовала смещению Эль-Хайтама и приходу к власти Абд-ар-Рахмана. Окба приказал бросить своего предшественника в темницу и правил полуостровом самым безупречным образом; поощряя рвение мусульман, он подготовил новую экспедицию в Галлию. «Лучшие дни, которые выпадают правоверным, – сказал он им, – это дни сражения, дни, отданные священной войне: это путь в Рай; не называл ли себя Пророк Сыном меча? Не гордился ли он тем, что желал отдыхать в тени знамен, отбитых у врагов ислама? Победа, поражение и смерть в руках Аллаха; он раздает их, как ему угодно. Кто был разбит вчера (при Пуатье), торжествует сегодня». Он собирался перейти через Пиренеи. Восстание Маурона ускорило его поход и, главное, изменило его направление.
Овладев Авиньоном, сарацины разрушительными волнами разлились по всей округе. Помимо хроник, уже упоминавшихся в настоящей главе, об этом нам рассказывают анналы Муассака и Фонтанеля.
Приступив к созданию новой армии, Карл поставил во главе авангарда своего брата Хильдебранда, приказав ему спешно напасть на Авиньон и завладеть им, пока сарацины не успели укрепить город, получив подкрепление. Действительно, Авиньон был хорошо защищен благодаря своему расположению и крепостным стенам. Находясь на холме у слияния Роны и Дюранса, он занимал прекрасную оборонительную позицию. Усиленным маршем Хильдебранд подошел к стенам города, по дороге смяв банды, разорявшие окрестные деревни. Заняв холмы и пригороды, он разбил лагерь и осадил город. То, как он занял эту позицию, подробно описывается у второго продолжателя Фредегара, который добавляет: Карл, прибывший вслед за ним, в свою очередь, напал на город, окружил его специальными осадными орудиями и крепче сжал кольцо. «Как было в Иерихоне, – говорит летописец, – под крики врагов и звуки труб, благодаря осадным машинам и канатам они преодолели стены города». Наконец, город был взят, и тогда ему пришлось вынести все муки, которые ожидают вражеский стан после штурма. Нам рассказывается о ярости победителей, которые не разбирали ни друзей, ни врагов. Сарацины были перебиты все до единого, город разграблен и предан огню.
Не удовольствовавшись восстановлением порядка и своего владычества посредством этой бойни, Карл пожелал напасть на арабов на их территории. Он переправился через Рону, пересек Нарбоннез и направился прямиком к Нарбонну, вынудив наместника этого города запереться в нем со своими войсками. Началась методичная осада, причем Карл учел особенности расположения города. Действительно, его пересекает рукав Ода, который через озеро впадает в Средиземное море. По этому коридору корабли могли заходить в город. Таким образом, осажденные беспрепятственно получали подкрепление морем. Карл принял все меры, чтобы помешать врагам. Он не упустил ничего и укрепил берега этой реки, чтобы преградить доступ к городу.
Ситуация опьяняла майордома – ведь в тот момент он держал в руках все арабские силы Септимании во главе с наместником Юсуфом ибн Абд эль-Рахманом, известным просто как Асима.
В это самое время в дело вмешался Окба ибн эль-Хаджадж. Он погрузил на корабли свою армию под командованием одного из своих приближенных, Омара ибн Халеда или Армораша. Когда флот прибыл в порт Нарбонна, выяснилось, что путь ему преграждают укрепления Карла. Тогда войска высадились на соседних пляжах, устремившись на помощь Юсуфу по суше.
Тогда Карл оставил часть своих воинов осаждать город, а с остальными смело бросился навстречу Омару. Они столкнулись в долине Корбьере, в нескольких километрах к югу от Нарбонна, около древней резиденции вестготских королей, а точнее, на небольшой речке Берр, которая впадает в Средиземное море между Нарбонном и прудом Левкат. На наших глазах происходит своеобразное повторение битвы при Пуатье. Это яростное и жестокое сражение завершилось со смертью Омара, павшего в этом бою. Этот общий удел всех незадачливых арабских военачальников, начиная с Эль-Самха, вызвал замешательство в рядах сарацинских войск, уже потрепанных в битве. Это была огромная бойня: «Те, кто спаслись, – пишет продолжатель Фредегара, – пытались бежать морем. Они плыли по пруду с соленой водой, куда устремлялись сплошным потоком. Но франки, у которых были барки и метательное оружие, нападали на них и топили».