Беловски выключил Интернет и сильно, до искр и гула в ушах, зажмурил глаза, чтобы прогнать стоящие перед ними ужасные сцены.
– Палмер, что у тебя?
– Ты знаешь, иногда кто-то прорывается в эфир. Я надеюсь, что это Бизон.
– Продолжай искать.
– Есть сигнал! Беловски, есть сигнал! Я его слышал!
Майкл быстро переключился на волну связи между бортами.
– Бизон, Бизон, я – борт-34, я – борт-34! Как слышите меня?
В наушниках что-то трещало и свистело. Палмер начал докладывать о восстановлении работы приборов. Вдруг сквозь помехи пробился голос Бизона. Он ревел как мамонт:
– Беловски! Беловски, засранец! Это ты, русская задница?
– Я, сэр!
– Как полет, сынок?
– Полет в норме, сэр, идем на северо-восток. Передайте, если сможете, нам свои координаты!
– Лови координаты. Я тоже иду на северо-восток. Беловски, скажи своему русскому Богу, что он хороший парень!
– Есть, сэр!
– Беловски, я не знаю, что со мной произошло. Я же вылетел без штурмана, этот ублюдок застрял на каком-то трапе во время тревоги. Сказал, что его затоптали верзилы из боцманской команды, когда он бежал в ангар. Беловски, ты не поверишь, я падал, я был в штопоре, потерял сознание и очухался только сейчас. Но кто-то вывел меня из штопора и поднял на высоту в горизонтальный полет! Беловски, это был твой Бог, кроме него, у меня на борту никого не было!
– Возможно, сэр! Сейчас Билли проверит показания самописцев за это время. Может быть, что-то прояснится.
– Беловски, я тебя вижу на радаре. Сближаемся! Курс – на юг! Борт-34, у нас приказ вернуться и проследить цунами вплоть до наших кораблей!
– Есть, курс на юг, сэр!
– Ну что у вас там с самописцем?
– Сэр, я прогоняю траекторию нашего полета через анализатор.
– Ну и что он говорит?
– Сэр, похоже, Бог побывал и на моем борту… Машина сама вышла из вертикального падения, в условиях хаотичных вихрей со скоростью воздушных потоков до 500 миль в час… Причем, сэр, кто-то шестнадцать раз то форсировал двигатель, то убирал обороты почти до нуля… Это был не я…
– То есть ты хочешь сказать, что твой самолет делал это сам? Он ловил восходящие потоки с выключенными двигателями сам?
– Нет, сэр, потоки были не восходящими, а турбулентными.
– Ты соображаешь, что говоришь?
– Сэр, я лишь зачитываю вам показания анализатора полета.
– Ну и что еще он там бредит?
– Сэр, он утверждает, что моя машина за две с половиной минуты сделала сорок семь «бочек», восемь «мертвых петель» и еще целый ряд различных акробатических упражнений. Причем все это на разных скоростях и в разных плоскостях относительно горизонта.
– Чушь какая-то… Да вас разорвать на куски должно от такого цирка! Ладно, отошли всю информацию на спутник, пусть ломают головы те, кому за это деньги платят. У меня нет уверенности, что они когда-нибудь получат наши «черные ящики», а мы разворачиваемся!
– Есть, сэр!
Беловски заложил крутой вираж и развернул самолет обратно на юг.
– Если нам удастся проскочить еще раз через этот ад, то мы скоро будем над «Клинтоном». У нас мало времени на то, чтобы принять решение…
– О каком решении ты говоришь, Майкл?
– Сэр, решение принимаете вы.
– Нет уж, Беловски, давай посоветуемся с твоим Богом, стоит ли нам лететь опять через цунами?
– Сэр, Бог любит, когда выполняют приказы.
– Беловски, ты – грязная, наглая свинья! Никакого уважения к старшим! Ты хочешь сказать, что я не хочу выполнить приказ? Ну что ж, я думаю, не для того нас спас твой Бог, чтобы погубить сейчас.
– Да, сэр, я тоже так думаю.
– Беловски, а что говорит твой Бог: где нам лучше сегодня переночевать?
– Сэр, у меня нет уверенности, что к вечеру наши каюты на «Клинтоне» не будут заняты рыбами.
– Спроси у Палмера: насколько нам хватит топлива?
– Сэр, он говорит, что 1500 миль можем пролететь, если не будем больше форсировать двигатели.
– А сколько до ближайшего берега?
– 4200, сэр.
– Джордж, в каких отношениях твой Бог с Нептуном?
– Он его Президент, сэр, хотя Нептун к нему в оппозиции!