– Это как такты в двигателе?
– Точно, Миш, похоже на такты. Если бы во всех цилиндрах двигателя происходило зажигание ОДНОВРЕМЕННО, то двигатель бы заглох.
– А со мной-то что было?
– С тобой? Да вот, по вине этой стрелочницы, начали встречаться два твоих временных проекта.
– ???
– Тебе еще многое предстоит узнать. Пока скажу лишь, что у всех людей существует множество путей. Имеется в виду – временные пути. Один приводит человека в пропасть, другой в тупик, десятый в огонь и лишь один из миллионов вариантов правильный. В данном случае, по техническим причинам произошло наслоение одного временного пути на другой. Знаешь, как железнодорожные пути сходятся в один на стрелках?
– Ну, знаю…
– У тебя ведь было острое дежа вю?
– Да…
– Дежа вю, это не болезнь, Миха. Это наслоение путей, ошибки диспетчера, так сказать. Ты одновременно находился в двух проектах.
– А, понятно теперь… теперь кое-что выстраивается. Мои трупы – это другие проекты моей жизни?
– Да.
– И много их у меня?
– Трупов?
– Нет, проектов.
– Бесконечно много. Жизнь – это дерево, где каждый новый миг может развиться по-разному. Ты можешь проснуться и встать с левой ноги, а можешь с правой. Это уже разные ветви. Ты ежесекундно находишься как витязь на распутье. Ты миллионы раз мог погибнуть под колесами каждой, проезжающей мимо тебя машины. Сколько машин проехало мимо тебя – считал? У каждой из них могли отказать тормоза, лопнуть колесо. Но этого не случилось, так как у всех этих машин и у их водителей – миллионы своих проектов. Они по ряду причин тебя не сбили.
– Что это за причины? Можно как-то их регулировать, выбирать проекты?
– Конечно, можно. Это было известно давно. Даже всегда.
– Как это? Почему я не знал?
– Ты знал, просто не задумывался. Ты же верующий, Миха. Значит, способен молиться и каяться. Что такое покаяние? Это сожаление о прошлом, о содеянном когда-то. Если ты сильно и искренне каешься, то тем самым исправляешь свое прошлое. Бывает даже так, что ты как бы обратно возвращаешься в прошлое и переживаешь всю жизнь заново по другому проекту, потому что ты понял, что твой нынешний проект неверен, ведет не туда. Но в этом случае из твоей памяти начисто стирается твой первый проект. Ты совершенно его забываешь. Просто твоя жизнь очищается от твоей сегодняшней или вчерашней ошибки, как и не было ее, потому что ты в ней уже раскаялся в будущем.
– Уже в будущем? Ты русский язык не забыл?
– Нет, не забыл. Бывают, правда, некоторые накладки в виде тех же дежа вю или снов, в которых мы видим себя в таких ситуациях, в которых мы никогда не были, а на самом деле были, только не помним.
– Ты это серьезно?
– А русский тюбик в бардачке американского бота ты нашел серьезно?
– А какое отношение тюбик имеет к покаянию?
– Ха-ха! Нет, к покаянию – никакого. Просто если в принципе возможна работа со временем, значит, можно и тюбик просунуть завтра, а получишь ты его сегодня.
– Но как?
– Об этом позже тебе расскажет Изволь. Прости, мне нужно отключиться, дел по горло! Мы с тобой еще накалякаемся!
– Ну, пока!
Инструктаж из будущего
Михаил сел на роскошный диван в каюте, где он находился. С интересом огляделся по сторонам, проверяя себя на дежа вю. Все было нормально – дежа вю прошло. Из приемника раздался обиженный голос Изволь:
– Что, проверяешь? Не волнуйся за крышу, больше не съедет.
– Я и не волнуюсь…
– Да ладно! Посмотрел бы на свое выражение лица полчаса назад, когда ты башкой крутил туда-сюда!
– Ты же вроде не замечаешь плохого?
– Я не замечаю постыдного, чтобы не смущать тебя своим постоянным присутствием. А то ты в туалет перестанешь ходить.
– Так ты живая?
– Конечно, живая!
– Ты, это… прости меня тогда, я думал, что ты виртуальная…
– Я это уже поняла. Ладно, я не злюсь.
– А если ты живая, то как же ты можешь не замечать постыдного?
– Как дети.
– Но ты же, кажется, уже не ребенок?
– Нет, я ребенок. Сейчас мне еще только 2 года.
– Ха! 2 года? До пенсии?
– Очень остроумно…
– Прости, вырвалось. Но, мне кажется, у тебя еще не тот возраст, чтобы обижаться на такие шутки.