Сначала ему показалось, что он ослышался. Но сквозь шум сражения и драконье рычание пробивался еще один звук. От которого у принца душа ушла в пятки.
Грохот тяжелой поступи. И он приближался. Андуин медленно поднялся на ноги и обернулся навстречу судьбе, от которой тщетно пытался скрыться во второй раз.
Пылающий огонь Смертокрыла ослепил его, окатил волной жара. Лишь рожденному в пламени не стоило опасаться смертоносного дыхания дракона.
Принесенные в жертву жизни питали Оковы Света. На глазах у Тиригосы черная глянцевая поверхность Оков безвозвратно изменилась. Она словно кипела изнутри. В глубинах Оков, казалось, виднелися искры белого света, будто звезды, отраженные на беспокойной глади ночного моря. Звезд раньше тоже не было. Что-то менялось, что-то происходило, и Тиригоса оказалась ближе других к этим событиям.
Тиригоса хотела покинуть Оковы, но не успела. Безликий вернулся вместе с мальчиком. Человеком. Безликий вынес его из подземелья на руках. На мальчике не было плаща Культа, но он тоже хромал. Еще сильнее, чем погибший человек. Мальчик опустился на одно колено возле мертвого тела, замер на какой-то миг. Потом поднялся и одним рывком вытащил кинжал из груди убитого. Безликий не сказал ни слова. Лишь указал на Оковы.
С кинжалом в одной руке мальчик миновал пламя и оставшихся в живых культистов. Остановился неподалеку от колонны, в которой пряталась Тиригоса. Его синие впалые глаза безучастно глядели вперед. Соломенные волосы были спутаны, одежда изорвана. Кожа была измазана кровью и сажей.
С его появлением барабанный ритм ускорился. Плети свистели, рассекая спины. Они ждали его.
По клинку в руке принца пробежала искра. Белая сталь вспыхнула, переливаясь багровыми проблесками. Мальчик поднял кинжал. Черная и густая, как смола, тьма с жадностью, с голодным нетерпением изогнулась ему навстречу.
Безликий выхватил двух культистов и швырнул их в пламя. От криков заживо сжигаемых людей принц побелел, пошатнулся. Но начатого было не остановить. Легкое свечение окутало его тело. Принц поглядел на собственные руки, источавшие бледный свет. Оковы бесновались, рвались ему на встречу, желая поглотить целиком, завладеть. По его щеке скатилась слеза. Всего одна.
Он шагнул навстречу Оковам. Его руки не встретили преграды. Оковы поглотили его руку по кисть, затем по локоть.
Безликий твердил молитвы и воздевал щупальца. Его черное тело тоже вспыхнуло, Свет тоже откликнулся на его обращение, хотя Тиригоса и не понимала, как такое возможно.
Вдруг кто-то ворвался в залу. Темнокожий орк с топором наперевес буквально прорубил себе путь сквозь культистов, обогнул пламя и Безликого и устремился дальше. Тело и одежду орка покрывала кровь, но, похоже, чужая. Он подлетел к Андуину и всего лишь на миг застыл, столкнувшись с его светящейся кожей и мечом.
— Андуин! — прорычал орк.
Принц не слышал его. Оковы владели им.
Орк схватил мальчика за плечи и с силой притянул к себе. Оковы не отпускали принца. Безликий, наконец, заметил происходящее. У орка под ногами возникла Шаготта. Она опутала его крепкие сапоги, стремясь подтянуться выше, к сердцу. Орк стряхнул ее на пол, рубанул несколько раз топором. И вновь занялся принцем.
Безликий закричал. Культисты тоже бросились к орку. Но Безликий продолжал кричать. Это не было приказом, поняла Тиригоса, с ним что-то происходило. Что-то иное. Обращение к Свету не прошло для него даром.
Орк тянул. Мышцы на руках и спине вздулись, на них проступили вены. Шаготта уже шевелилась за его спиной. Вдруг Оковы отпустили принца. Тот рухнул, как кукла. Орк закинул мальчика на плечо, выставил перед собой окровавленный топор.
Но в этот миг орк исчез. Словно его и не было. Вместе с принцем на своем плече. Культисты в недоумении остановились.
Безликий издал вопль боли и ярости. Белый холодный свет резал его темное тело, как острый нож.
— Я разомкну Оковы! — прорычал Безликий. — Нет Света без Тьмы и нет Тьмы без Света. Свет и Тьма едины!
Белый луч прошил его грудную клетку. Безликий покачнулся, но не упал. Свет вспыхивал под черной чешуей, разгорался и сжигал Безликого изнутри, даже сильнее настоящего пламени. Качаясь, он сделал несколько шагов к Оковам. Распробовавшие свет Оковы потянулись к слуге Древних Богов.
— Я есть Свет! Да поможет…
Тьма Оков не дала ему договорить. Она набросилась на него, оплела черной сетью и втянула в себя. Всего целиком.