— Следопыты увели ее. Годфри не знает, где она сейчас. По правде сказать, я надеюсь, что Серебряный Рассвет поможет и Лорне, и Гилнеасу. Для начала я расскажу о чумных бомбах и попрошу связаться с ночными эльфами Дарнаса. Постараюсь сделать все, чтобы эльфы выслали еще корабли. Твоя задача предупредить людей. Потом я расскажу Фордрингу о Лорне. Это нейтральная организация, Уизли, ты ведь знаешь. Не жди от нее чудес.
— Парук, она спрашивала меня о Сильване, о Третьей Войне и войне с Плетью, пока мы шли от реки к тому кладбищу. Лорна ничего не знала о ее судьбе, о пытках, которых ее подверг принц Артас. Зачем Лорна спрашивала меня об этом?
— Я не знаю, Уизли. Тебе стоило спросить ее саму.
Гном с тоской поглядел на лошадь вдали, потом перевел взгляд на свои босые грязные ноги.
— Я ведь могу умереть раньше, чем доберусь до Кроули, — задумчиво сказал он. — До Столицы путь не близкий.
— А собака тебе на что?
— Тоже мне защитник, — фыркнул гном.
— Кто сказал, что она должна тебя защищать? Ты поедешь на ней верхом.
Гном даже не нашел слов, чтоб возразить.
Простое решение. Большая собака и маленький гном. А быстро добраться до Дольного Очага Парук может только верхом. И даже верхом на это уйдет не один день. При условии, что он вообще пересечет земли Отрекшихся.
Все это время Гилнеасу придется ждать и гадать, удастся ли им прожить следующий день или он станет последним. Кажется, до Уизли, наконец, стало доходить.
— Нужно привязать меня, — хрипло сказал он. — Я не удержусь. Из-за руки.
Парук указал на сплетенные из вьющихся растений веревки. Он сплел их достаточно, пока Уизли спал. И вымочил в ручье для пущей крепости.
— Собака узнает Кроули, — наконец, нашелся гном. — Он будет задавать вопросы. Ведь Лорна забрала этих псов с собой в Дарнас. Они сейчас должны быть на половине пути в Дарнас в Великом Море!
— Уизли, заруби себе на носу. Лорд Кроули не доберется живым до Подгорода. Так что ври, обманывай, но держи язык за зубами.
— Дай мне еще воды.
— Не пей так много.
— Знаю, знаю. Давай, помоги мне сесть на ее спину.
— Будет больно, — предупредил орк.
— Я знаю, проклятая жаба!
Уизли мужественно вытерпел, пока Парук обвязывал его вокруг талии, а затем делал несколько крепких узлов вокруг собачьей шеи и живота. Мастифф дружелюбно помахивал хвостом. Будто всю жизнь только и занимался тем, что гномов катал.
— Давай. Пока я еще жив, — процедил гном.
— Не поминай лихом, свинка.
Парук выкрикнул все команды, какие только подходили для этого случая:
— К лорду Кроули! Апорт! Марш! Домой!
Мастифф резво устремился в лесную чащу и быстро исчез. Может быть, он понял. А может, он привезет Уизли к кроличьей норе. Кто знает.
Вскоре все стихло. Чирикали птицы, прощаясь с заходящим солнцем. Фыркала лошадь.
— Ты только выживи, Уизли, — прошептал Парук и по привычке сделал знак, отводящий беду.
Глава 17
Куда приводят звезды
Гоблин бежал со всей прыти. Он проклинал Сумеречное Нагорье, где честному гоблину и шагу ступить спокойно нельзя. Замешкаешься и тут же станешь жертвой выросших из-под земли глазастых щупалец.
Земля Нагорья дышала проклятием Древних Богов, а природные стихии удваивали свою мощь. Огонь горел ярче, камни взмывали в воздух и парили, переливаясь острыми гранями, будто застывшие во времени. И отовсюду, с любой точки, с каменистого предгорья или выжженной засухой равнины, была видна таинственная, мрачная горная крепость Грим-Батол. Длинные тени, что отбрасывали ее стены, сковывали эти земли холодным полумраком.
Гоблин даже привык ориентироваться по расположению Грим-Батола, путешествуя по Сумеречному Нагорью. Сейчас крепость была по правую руку от него, а значит, на своих коротких ножках он несся в правильном направлении.
Гоблин не ставил недостижимых целей. Главное добежать до реки. В излучине горная бурлящая Вералл мельчала до вялотекущей лужи, гоблину не составит труда перемахнуть через нее. А там и до Порта Драконьей Пасти недалеко.
А может, щупальце отстанет раньше?
Не замедляя бега, гоблин покосился через плечо. Как же! Такое не отстанет. Черный клубок скакал и подпрыгивал след в след, оставляя склизкую, как улитка, обратную дорожку. А надо бы под ноги глядеть. Гоблин покатился, как пустая бочка, со склона и угодил прямо в реку. Как в сугроб нырнул. Даром, что воды по щиколотку и течения почти нет, Вералл все равно не успевает согреться.
Черные пиявки выглянули из-за холма. Гоблин сильно расшиб колено и не смог встать на ноги. Так и смотрел на четвереньках, клацая зубами от холода и страха, как пиявки, словно растягивая удовольствие, медленно покатились к нему на встречу.
— Смотри-ка! Знакомая физиономия, Гар?
— Похоже, этой физиономии нужна помощь, Од?
С этими словами для пиявки настал ее личный конец света. Молот орка размозжил ее об речные голыши перед самым гоблинским носом. Бордовая смердящая слизь окатила его с ног до головы.
Останки мерзкой твари лениво ползли вниз по течению. Большая зеленая лапища орка помогла ему подняться. Это был Од или Гар? Пора бы научиться различать близнецов орков, хотя бы из чувства благодарности за спасенную не в первый раз жизнь.
Гоблин скривился от боли. Ступать на ногу он не мог.
Один из близнецов закончил отмывать молот, легко закинул его на плечо и второй рукой уперся в бок.
— Остались мы без улова, Гар, — сказал он.
— Чем плох гоблин на ужин, Од? — спросил второй.
Од с молотом на плече сплюнул в реку и потом спросил:
— Сам не дойдешь?
Гоблин покачал головой.
— До чего же любят тебя эти склизкие клубочки, физиономия. Это который по счету, Гар?
Гар подхватил гоблина и подсадил себе на плечо. Поскреб задумчиво затылок и ответил:
— Я с тремя разделался. А ты, Од?
— Да сгноят тебя Титаны, физиономия! Ты ему подыгрываешь? Чтобы завтра привел еще один клубочек. Я должен вести в счете!
Широко шагая, орки близнецы в два счета преодолели излучину Вералла. Гоблин, наконец, собрался с силами, чтобы ответить:
— Боюсь, до завтра даже провидица Миллира меня не подлатает. Я хорошо приложился об этот камень. Если бы не он, на этот раз я бы даже добрался до Порта сам.
— Скажешь тоже, физиономия! Чтобы провидица и с каким-то синяком не справилась? Правда, Гар? Уже завтра будешь бегать.
Порт Драконьей Пасти был виден издалека. Особенно трофеи клана над входными воротами. Сидя на плече Гара, гоблин судорожно сглотнул. Он никогда не привыкнет к зрелищу отрубленных драконьих голов, насаженных на пики. Пускай это были черные драконы, но они были драконы. Как и он сам, когда не пользовался магией смены облика. А он давно ею пользовался. Гораздо дольше, чем ему хотелось бы.
Орки Драконьей Пасти убивали драконов. Первое место в рейтинге убийц занимал вождь клана, Мруг. Левая отрубленная голова была его трофеем. А правую драконью голову добыла провидица Миллира. О наточенной секире провидицы гоблин не забывал. Попадал он к провидице тоже чаще, чем ему хотелось бы. Порождения Древних Богов питали к нему определенную слабость, орк-близнец был прав. Он не мог и шагу ступить за пределы лагеря, чтобы не оказаться втянутым в погоню. Гоблин не находил этому объяснений.
Провидица Миллира ждала их на пороге своей хижины. Гоблину не хотелось проверять, насколько силен ее дар. Если судить только потому, что в лагере Драконьей Пасти он живет уже достаточно долго, а провидица его еще не выдала, значит, ничем примечательным Миллира не обладает. Отрубленная драконья голова над воротами красноречиво доказывала, что его собственная голова, а не гоблина, чей облик он принял, могла бы составить компанию черному собрату, если бы Миллира прознала о его тайне. Тогда провидица покинула бы последнее место в рейтинге покорителей драконов и поднялась на строчку выше.
Погруженный в мысли, гоблин пропустил момент, когда орки внесли его в хижину и посадили на укрытую шкурами постель. Орки даже пересказали провидице произошедшее и оставили их одних. Миллира завесила вход в хижину кожаным полотном, и стало темнее. Гоблин оказывался у нее не впервые и хорошо знал, раньше подобная скрытность, чтобы излечить ушиб, провидице не требовалась. Сгорбленная орчиха подбросила поленьев в очаг в центре хижины и глянула на гоблина.