– Султан был настоящим подонком, – с чувством сказал Шарп, – но умер как мужчина.
– У капитана Шарпа, – торопливо вставил Хоган, – есть определенная репутация в нашей армии. Возможно, вы и сами о нем слышали, милорд, – именно капитан Шарп захватил «орла» при Талавере.
– Вместе с сержантом Харпером, – уточнил Шарп, и офицеры лорда Кили воззрились на него с еще бо́льшим интересом.
Любой солдат, отбивший штандарт противника, становится знаменитым, и лица большинства офицеров гвардии выразили уважение, а священник, отец Сарсфилд, отреагировал особенно живо.
– Боже мой, еще бы я не помнил! – воскликнул он с энтузиазмом. – И разве это не воодушевило всех испанских патриотов в Мадриде?! – Он неуклюже соскочил с лошади и протянул Шарпу пухлую ладонь. – Это честь для меня, капитан, честь! Даже притом, что вы – безбожный протестант! – Последнее было сказано с широкой дружеской усмешкой. – Вы ведь язычник, Шарп? – уже серьезно спросил священник.
– Я ни то и ни другое, отец.
– Мы все что-то в глазах Бога, сын мой, и любимы Им за это. Мы с вами еще поговорим, Шарп. Я расскажу вам о Боге, а вы должны рассказать мне, как лишить проклятых французов их «орлов». – Священник с улыбкой посмотрел на Хогана. – Ей-богу, майор, вы оказываете нам честь, даря такого человека, как Шарп!
После того как стрелка одобрил священник, офицеры Ирландской королевской роты примирились с Шарпом и только лицо Кили потемнело от отвращения.
– Вы закончили, отец? – спросил Кили с сарказмом.
– У меня свое отношение к капитану Шарпу, милорд. Мы увидимся с вами утром.
Кили кивнул и погнал коня прочь. Офицеры поехали за ним, предоставив Шарпу, священнику и капитану Донахью следовать за растянувшейся ротной колонной, обозом, слугами и солдатскими женами.
К сумеркам Ирландская королевская рота дошла до отдаленного форта Сан-Исидро, выбранного Веллингтоном для ее квартирования. Португальцы давно покинули устаревшую во всех отношениях крепость, так что усталым солдатам пришлось сначала вычистить грязные каменные бараки. Воротную башню отвели офицерам, отец Сарсфилд и Донахью устроились там весьма комфортно, тогда как Шарп и его стрелки приспособили под жилье бывший склад боеприпасов. Сарсфилд привез в багаже королевское знамя Испании, которое теперь гордо реяло на крепостной стене рядом с флагом Великобритании.
– Мне шестьдесят, – сказал священник. – Вот уж не чаял, что когда-нибудь придется служить под этим знаменем.
Шарп посмотрел вверх:
– Вас это беспокоит, отец?
– Наполеон беспокоит меня куда больше, сын мой. Победим Наполеона, и тогда можно будет поискать противника послабее, вроде вас! – Это было сказано дружеским тоном. – И еще беспокоит, сын мой, – продолжал отец Сарсфилд, – что у меня есть восемь бутылок приличного красного вина, дюжина хороших сигар и один лишь капитан Донахью, чтобы разделить их со мной. Вы окажете мне честь, если присоединитесь к нам за ужином. И скажите, вы играете на каком-нибудь инструменте? Нет? Печально. У меня была скрипка, правда она где-то потерялась, однако сержант Коннор прекрасно играет на флейте, и солдаты в его отделении поют очень красиво. Они поют о доме, капитан.
– О Мадриде? – усмехнулся Шарп.
Сарсфилд улыбнулся:
– Об Ирландии, капитан, о нашей родине за морями, где не многие из нас когда-либо бывали и где большинству из нас не суждено побывать. Ну, пойдемте ужинать.
Священник дружелюбно приобнял Шарпа за плечи и повел к башне у ворот.
Над голыми вершинами задул холодный ветер, наступила ночь, и от первых кухонных костров в небо потянулись струйки синеватого дыма. На холмах выли волки. Зверей этих в Испании и Португалии много, и зимой они порой забегают к линии дозоров, чтобы стащить у зазевавшегося солдата еду. Но этой ночью волки напомнили Шарпу французов в серой форме бригады Лу.
Шарп поужинал с капелланом, а потом вместе с Харпером обошел под ярким звездным небом крепостные стены. Внизу, в казармах, солдаты Ирландской королевской роты жаловались на превратности судьбы, забросившей их на неприветливую границу между Испанией и Португалией, но Шарп, получивший приказ сделать их жизнь невыносимой, думал о том, возможно ли вместо этого превратить гвардейцев в настоящих солдат, с которыми он мог бы отправиться через холмы далеко в Испанию – туда, где водится волк, которого нужно обложить, загнать в западню и зарезать.