— А Летефора…
— Это такой город. Один из многих городов моей родины. Там все совсем иначе, чем в Потаенной Стране.
— Да, — сказал Тунгдил, не раздумывая. — Да, это было бы прекрасно, — уже сдержаннее добавил он.
Улыбнувшись, Зирка поцеловала его еще раз, потрепав по голове и проведя кончиками пальцев по бороде.
— Это было бы прекрасно, — повторила она, поворачиваясь к двери. — Мы еще не раз увидимся, Тунгдил. И, поверь, я буду хорошей наставницей. А урок, от которого ты сегодня отказался, мы еще проведем. — Девушка вышла из комнаты.
Тунгдил упал в кресло. Его тело сгорало от страсти, в комнате до сих пор чувствовался ее запах, а на губах — вкус ее поцелуев. Зирка покорила гнома прямотой, и дело было не только в возбуждении. Гном надеялся, что она действительно сможет многому его научить.
Но сперва нужно будет написать письмо Глаимбару и поговорить с Балиндис. Или лучше все же отправить ей письмо?
Схватив лист бумаги, Златорукий набросал пару строк Глаимбару, запечатал конверт и положил его перед собой на стол.
А потом взялся за письмо к Балиндис. Он просил ее о разводе. Непростая задача, даже для такого книгочея, как он.
Перо дрожало в непослушных пальцах, Тунгдил не мог подобрать нужные слова, чтобы объяснить жене, почему она никогда не сможет быть счастлива с ним. Их счастье не могло длиться вечно. И это было не то счастье, на которое она надеялась. А «вечно», когда это касается жизни гнома… это очень, очень долго. Златорукий не мог так с ней поступить.
Встреча с обворожительной подземной жительницей оказалась последней каплей, и Тунгдил решился на этот шаг. Нужно было развестись с Балиндис. В душе он давно уже принял это решение, сам того не понимая. Просто раньше гном не осознавал, почему так себя чувствует, находясь рядом с ней. Златорукий просто не заслужил Балиндис, вот и все.
Гном очень старался написать так, чтобы казалось, будто он берет всю вину на себя. Он не хотел, чтобы Балиндис думала, будто это она несет ответственность за крах их отношений. И все равно он причинит ей боль.
Это письмо Тунгдил тоже запечатал и приложил к посланию к Глаимбару.
Возврата не было. Встреча с Зиркой наглядно показала, чего ему все это время не хватало. Страсти. Чего-то нового. Любовь к книгам и ко всему неизведанному была проклятьем Златорукого. Он не хотел семейного уюта.
— Враккас, из какого же камня ты вытесал мое тело? — вздохнул гном.
И ему совсем не хотелось идти в «Театр Диковинок» Родарио.
Тунгдил вскинулся ото сна. Он задремал, опустив голову на свои записи, а тем временем на Пористу опустилась ночь.
Спина болела. Поднявшись, гном сладко, до хруста в суставах, потянулся.
Он надеялся, что во сне ему придет озарение, как вывести эльфов на чистую воду и доказать свою правоту правителям, но этого не произошло. Златорукий не мог предъявить Рейялин никаких обвинений, ведь у него не было доказательств, кроме разве что предупреждения подземных жителей да странных событий в Аландуре. Эльф, которого они нашли в лесу, до сих пор лежал на постоялом дворе на окраине города. Его охраняли десять воинов. Тунгдил предпочел держать эту тайну при себе.
— Вот бы он пришел в себя, — раздраженно пробормотал гном, протягивая руку к кувшину с пивом. Нужно было избавиться от этого искушения. Подойдя к окну, Тунгдил выплеснул пиво на мостовую. — Эх, если бы все было так просто.
И вдруг с крыши в открытое окно влетела какая-то тень и ударила его в грудь.
Упав навзничь, Златорукий ударился головой о край стола. Перед глазами заплясали яркие огоньки.
В окно забрались трое людей в черных одеждах. Их лица скрывали темные платки, в руках они сжимали короткие мечи. Один метнулся к двери, двое других подскочили к Тунгдилу и схватили его за руки. Кто-то приставил меч к горлу гнома.
— Где он? — Голос был женским.
— Кто?
— Огненный Клинок! — прошипела женщина.
— Ну вы и дураки, — фыркнул мужчина, стоявший у двери.
Волшебный топор висел на стене.
— Самузин благоволит к нам! Все вышло проще, чем я ожидала! — Женщина тихонько рассмеялась. — А я уже боялась, что нам придется вступить в бой с тем безумным гномом и его ученицей.
Стоявший рядом с ней тип подскочил к Огненному Клинку.
Тунгдил понял, что нужно что-то делать. Резко дернувшись, он оттолкнул от себя лезвие меча и всадил его в ногу женщине. Конечно, при этом он порезал ладонь, но нанесенная им рана была довольно глубокой.
— Топор мой! — взревел гном, обнажая кинжал.