Вокруг нее тролли тоже приходили в себя.
— Проклятье, все произошло так быстро, — удивленно сказал Ферс и восхищенно посмотрел на Висинию.
— Когда воздух станет почище, мы пойдем туда и поймаем пауков. Если какие-то из них пережили огонь, — заявил Турк. — Шляйхер, приведи сюда остальных.
— Жаль, я не знала, что эти сети так хорошо горят, — хриплым голосом извинилась Висиния.
— Ха! Эти твари тоже этого не знали, — ответил Драк и громко рассмеялся. — Вот я пошутил!
— Ой, мне тоже смешно!
Веселое настроение троллей заразило и Висинию. Ее голова наполнилась легкостью, закружились хороводом пустые мысли. Влахака захихикала, а потом и вовсе начала громко смеяться. Все изнеможение и страх, наполнявшие ее до этого, вдруг вышли с мощным приступом смеха, который сотрясал ее тело, а на глазах снова появились слезы. Ей пришлось даже опереться рукой о стену скалы, чтобы не упасть. Она смеялась и смеялась, слезы ручьями бежали по щекам. Однако затем неожиданно ее горло сжала печаль, и смех превратился в плач. Ее тело стали сотрясать всхлипывания. Ноги совсем отказали, и она скользнула на пол, обхватила себя руками и дала волю слезам. Она лежала в развалинах своего мира, пойманная в чужом, нагоняющем страх царстве, в окружении ужасных монстров. Где-то над ней Стен, наверное, боролся за Влахкис, ее сестра тоже боролась в этой бесконечной войне. «Я никогда их не увижу. Я больше никогда не смогу обнять их».
Она не могла сказать, сколько так пролежала. Наконец слезы иссякли, и ее дыхание успокоилось, но всепоглощающая печаль не хотела отпускать. И только осторожное касание разрушило это состояние. Словно проснувшись от дурного сна, Висиния посмотрела наверх и узнала Керу, которая, беспокойно наморщив лоб, сидела рядом и вопросительно смотрела на нее.
— У меня все хорошо, — глухо сказала влахака и привстала.
Она удивленно посмотрела на руку, которая болела. Там, где она опиралась, был глубокий порез, в котором пульсировала боль. Керу бережно взяла ее кровоточащую руку в свою лапу и исследовала рану. Влахака хотела вытащить руку, но Керу хоть и мягко, но крепко держала ее. Другой рукой она порылась в своих мешках и вытащила кусок кожи, в который было что-то завернуто. Затем тролла открыла этот сверток. Там оказался темный, дурно пахнущий комок. Когда Висиния поняла намерения троллы, то поспешила сказать:
— Я не думаю, что это необходимо! Я…
В этот момент Керу уже вжала руку Висинии в эту массу. Влахака вздрогнула, так как ожидала, что сейчас будет больно или будет жечь, но вместо этого она почувствовала в ладони неожиданную прохладу. Керу оскалила зубы в улыбке и отпустила руку. Этот комок неохотно отстал от руки Висинии, так как был липким, как смола.
И хотя рана все еще болела, прохладное чувство было приятным.
— Спасибо, — тихо сказала Висиния.
Она осторожно поднялась и осмотрелась. В воздухе все еще чувствовался дым, но дышать было уже не так тяжело. Племя собралось вместе и ожидало возвращения охотников, крики которых Висиния слышала далеко впереди.
Наконец вернулся Шляйхер, и Турк отдал приказ отправляться в путь.
В слабом свете лишайников туннель выглядел так, словно в нем бушевал дракон. На стенах была сажа, а под потолком еще клубился дым, к счастью, уже где-то на шаг выше голов троллей. Сети сгорели полностью, и над всем висел вызывающий тошноту запах сгоревших волос и мяса. Висиния с трудом подавляла позывы к рвоте. На одном из выступов стоял Драк и торжествующе потрясал трупом паука. Длинные лапы существа бессильно свисали, тело было явно подгоревшим.
— Я еще никогда не ел их поджаренными, — сообщил Ферс. — Должно быть вкусно!
Другие тролли большими глазами смотрели на результаты разрушения. Время от времени Висиния замечала их взгляды и на себе.
Тут влахаку заставил обернуться неожиданный скрип. Рядом с ней на пол упал камень, который выпал из стены. Потом медленно скатился еще один обломок скалы. За ним зиял черный проход, а в нем показалось движение. Камни посыпались во все стороны, когда через образовавшуюся дырку пролез паук. Ноги животного двигались ужасно быстро. Оно стремглав бросилось к Висинии. Прежде чем влахака успела отреагировать, паук был уже около нее. Висиния могла видеть его жуткие глаза, в которых отражался свет. Неспособная пошевелиться, Висиния наблюдала, как паук встает перед ней, широко расставив ноги.
Вдруг кто-то прыгнул на монстра, отбросив его от Висинии и повалив на пол. Лапы паука зацарапали по стене. Тролль ударил насекомое, другие заревели. Однако пауку удалось приподняться и длинной нижней челюстью ударить по руке тролля. Но на него набросился еще один тролль. Его когти царапали твердый панцирь, вырывали волосы. Он укусил паука и оторвал ему ногу, дико отдернув голову назад. Теплая жидкость брызнула на Висинию, которая все еще словно парализованная стояла на том же месте.
На паука набросились и другие тролли, они начали ломать ему ноги, бить по его черно-желтому телу, пока монстр перестал двигаться.
— Проклятье, — прохрипел тролль, который лежал на полу. Он обхватил свою руку со сжатым кулаком, скорчив гримасу от боли. Словно сквозь туман, Висиния узнала Ферса.
— Он укусил его! — прокричал кто-то из троллей.
Тролла Керу пробилась через своих соплеменников и опустилась на колени рядом с Ферсом. Турк тоже подошел к нему. На его лице снова появился гнев, и он прокричал, гремя на весь туннель:
— Обыщите здесь все! Я не хочу, чтобы нас снова застала врасплох одна из этих тварей!
Охотники и лазутчики поспешили выполнить приказ и побежали искать укрытия пауков.
Висиния медленно прошла мимо Керу, которая смазывала рану Ферса светлой пастой. К своему ужасу, она увидела, что все его тело дергалось в конвульсиях. Изо рта тролля потекла тонкая струйка слюны.
— Он отравлен? — тихо спросила влахака.
— Да. Это проклятый яд пауков с желтыми пятнами, — мрачно ответил Турк.
— Он спас меня.
— Он раздавил паука и не более того, женщина. Он бы сделал это для каждого.
— А он… он выживет?
— Этого нельзя сказать. Дело плохо. Это вещество выедает мясо. Потом будет понятно, справится ли он с этим.
В таком положении, лежа на спине с открытыми глазами, которые ничего не видели, Ферс казался гораздо менее опасным. Его мускулы дрожали, как будто ему было холодно несмотря на теплый воздух. Висиния опустилась на колени рядом с ним и положила руку на грубую кожу его плеча. Она почувствовала дрожание, сотрясавшее тело тролля.
— Держись, — прошептала она.
Она еще видела перед собой паука, огромного, с холодными глазами и нижней челюстью с мокрым блеском. «Он разорвал бы меня, если бы Ферс не вмешался».
Влахака посмотрела на Керу, которая нежно гладила Ферса по лбу. Тролла выглядела уставшей.
— Ничего не найдено, — сообщил Драк, который только что вернулся.
— Тогда идем. Вы, двое, возьмите Ферса, — кратко приказал Турк и пошел во главу колонны.
Керу взяла Висинию за руку и оттащила от Ферса, который в судорогах боролся за свою жизнь. Драк и еще один тролль подхватили лежащего под мышки и подняли его. Они наполовину несли тролля, наполовину волокли.
Висиния тоже присоединилась к троллям. Но образ раненого тролля, которого несли его соплеменники, не хотел выходить из головы. Даже если Турк и считал, что Ферс не хотел спасти именно ее, Висиния чувствовала огромную благодарность. Одновременно она ощущала себя виноватой из-за того, что тролль, получается, в некоторой степени был ранен из-за нее. И хотя она не могла его видеть, так как вид загораживали другие тролли, она слышала его стоны, которые говорили о том, какие сильные боли он терпит.
Племя быстро прошло закопченный отрезок туннеля и направилось дальше. Тролли перешли на свой обычный темп, который требовал от Висинии всех ее сил, чтобы не отставать.
Через какое-то время Турк приказал сделать привал в пещере, и влахака села рядом со все еще находящимся без сознания Ферсом, обхватив колени руками. Она смотрела на тролля. Его дрожь немного утихла, и он почти не стонал. Глаза под закрытыми веками дергались, а лапы то закрывались, то открывались.