– Николай, ты неисправимый романтик. – Лейтенант Самуэль Такер положил руку ему на плечо. – Но в одном ты прав: эта экскурсия укоротит жизнь многим из нас.
– Кто бы это говорил! – вмешался Грабовский. – Человек, который десяток лет назад решил красиво покончить с жизнью. И не нашел для этого ничего лучшего, чем завербоваться в наемники.
Шутка пришлась по вкусу. Со всех сторон послышались аплодисменты и улюлюканье.
– Марк прав, – поддержал друга Строгов. – Мы все здесь немного авантюристы, которые не прочь поиграть с судьбой. Профессор Торн обратился по адресу.
– Не подписывайтесь за всех, лейтенант. – Капитан Лафорт энергично поднялся из антиперегрузочного кресла. – Я не причисляю себя к числу искателей приключений, однако я тоже здесь.
– Интересно, господин капитан, а что заставило вас принять участие в экспедиции? Вы ведь, как говорится, с корабля на бал, и приняли решение в считаные минуты. – Грабовский нашел новую жертву для своих психологических исследований.
– Боюсь, я не поведаю ничего оригинального, кроме того, что впервые в жизни предпринял поступок, достойный самоуважения. У меня две дочери, жизнь которых сейчас зависит от меня больше, чем от кого бы то ни было.
Слова Лафорта прозвучали в резонанс бравурной болтовне молодых офицеров и заставили их прикусить язык. А старшина Готье, с уважением взглянув на капитана, протянул ему руку:
– Я рад служить вместе с вами, господин капитан. Наконец в нашей роте стало одним разумным человеком больше, а то мы с Дювалем уже устали вправлять мозги всей этой горячей пацанве.
– Слушаешь всех вас и чувствуешь себя полным дерьмом, – отозвался молчавший до этого Манзони. – Одни ищут приключения, другие спасают мир, а я, грешник, зарабатываю деньги.
– Риккардо, жадность тебя погубит! Деньги – это грех, – пошутил Марк.
Шутка не исправила пасмурного настроения сержанта. Он исподлобья глянул на Грабовского, но на этот раз удержался от комментариев по поводу благосостояния последнего.
– Считай, всю жизнь мотаюсь по свету. Чертовски устал, ни дома, ни семьи. Если на этот раз повезет остаться живым, хочу купить маленький домик на Сицилии. Чтобы солнце пригревало, море шумело и детишки смеялись в саду.
– Получать деньги за военную службу – это извечный принцип всех наемных армий, и чем больше риск, тем больше оплата. Поэтому ничего постыдного в ваших, сержант, мотивах я не нахожу. – Лафорт вперил взгляд в пустоту и философски заметил: – Увы, так устроен мир, деньги – далеко не последняя составляющая счастья.
«У-у-у! Наверное, не только для Риккардо шестьсот тысяч зеленых послужили весомым аргументом. Только не все готовы в этом сознаться… – Тьюри обвел взглядом зал. – Да, кроме Грабовского богатеньким тут вряд ли кого-нибудь назовешь».
– Господа офицеры!
Команда положила конец пустой болтовне. Вытянувшись по стойке «смирно», десантники встретили командира в сопровождении Торна и еще одного изящного создания бесспорно женского пола. Эта троица спешно проследовала через Дом бесед и остановилась в районе многогранного сооружения, выполняющего роль кафедры или трибуны.
– Вольно, господа! – Жерес был подчеркнуто официален. – Подходите поближе и рассаживайтесь.
– Что-то стряслось, – шепнул Строгов Грабовскому и Тьюри. – Когда майора пробивает на официальность, хорошего не жди.
– Скорее всего, нам не заплатят, – съязвил Мишель. – Это все Грабовский накаркал.
Он поддал Марку кулаком в бок, на что тот захныкал:
– Ребята, только не говорите об этом Риккардо, он меня зарежет, у них, на Сицилии, это национальный вид спорта.
Когда комсостав занял свои места, Жерес приступил к делу:
– Прежде всего хочу представить вам наших товарищей по экспедиции. С профессором Торном все уже знакомы.
Торн привстал со своего места и, следуя земному этикету, поклонился.
– А сейчас позвольте представить вам нашего врача и биолога – доктора Дэю.
«Интересно, мы сейчас наблюдаем женщину или какую-нибудь русалку из туманности Андромеды? – Мишеля в данный момент занимало только это. – О, придумал, спрошу у эксперта!»
– Марк?
Грабовский с неподдельным интересом рассматривал Дэю.
– Марк?
– Да отстань ты, поговорим потом. – Лейтенант казался крайне увлеченным.
– Ладно-ладно, сам вижу, что телка. Не слепой.
Мишель Тьюри попытался найти поддержку у других соседей, но ни Фельтон, ни Дюваль не годились для обсуждения женских прелестей. А обсуждать было что.
Внешность представительницы далеких звезд была гротескно неожиданна и как будто сотворена рукой ярого авангардиста. Невероятно длинные стройные ноги плавно перетекали в широкие аппетитные бедра. Не удержавшись от аналогии, Мишель тут же окрестил их крупом молодой кобылки. Поднимаясь выше, глаза натыкались на тончайшую талию, два бугорка сисек, худощавые плечи и длинную сильную шею, над которой гордо вздымалась лишенная волос голова. Лицо Дэи имело правильные человеческие черты, исключение составляли необычайно узкие прорези глаз и отсутствие бровей и ресниц.