3 мая 1945 года Военный Совет Армии принял решение передать коменданту гарнизона Бреслау генералу Нигофу письменный ультиматум с требованием выслать парламентеров в расположение советских войск за получением условий капитуляции.
Для этого в город были снаряжены два пленных солдата с МГУ (мощной громкоговорящей установкой. — Прим. авт.).
Требование ими было передано, но немецкие парламентеры за ультиматумом не явились.
Позже выяснилось, что командующий группой армий «Центр» генерал-фельдмаршал Шернер запретил Нигофу всякие переговоры.
Нигоф согласился на них лишь после повторного требования.
4 мая Военный Совет выслал в крепость начальника разведки 112-й стрелковой дивизии капитана Карташева и переводчика капитана Лебедева.
Их встреча с немецкими парламентерами состоялась в 18:15 на углу Кайзер-Вильгельмштрассе и Викторияштрассе.
С немецкой стороны вышли два оберлейтенанта.
После обычных приветствий и представлений немцам был вручен пакет с ультиматумом, и парламентеры разошлись в разные стороны.
Так как Нигоф не выслал к 8:00 5 мая, как было обусловлено ультиматумом, своих людей для получения условий капитуляции, Бреслау был подвергнут удару с воздуха.
В ночь с 5 на 6 мая немцы через рупор обратились с просьбой принять их парламентеров.
В 7:00 6 мая на место первой встречи явились немецкие парламентеры во главе с капитаном Ваном Брайем.
Их пригласили в штаб полка и вручили условия.
Ван Брай заявил, что, по уполномочию Нигофа, их принимает.
После чего немцы отдали честь и отправились к своим.
И тут один за другим раздались три взрыва — все три парламентера были ранены. К месту происшествия с обеих сторон сошлись множество солдат и офицеров.
«Это подло — стрелять в спину парламентерам!» — кричали немцы.
Но вскоре выяснилось, что подорвались они на своих же минах, уже за ничейной полосой. Перевязав раненых, немцы передали в гарнизон по цепи: «Подорвались на собственных».
Несколько часов немцы занимались разминированием. Вместо условленного времени, 14:00, их парламентеры явились повторно только в 16 часов. Их встретили капитан Лебедев и капитан Карташев.
В руках у Вана Брайя был пакет от коменданта крепости:
«Желая избежать дальнейшего кровопролития и жертв среди гражданского населения, и ввиду тяжелой обстановки гарнизона, я принимаю условия капитуляции.
Генерал Нигоф»
Однако и после этого Нигоф продолжал оттягивать капитуляцию.
Тогда по приказанию начальника штаба 6-й армии генерал-майора Ф.Д. Кулишева в расположение противника отправился начальник штаба 22-го стрелкового корпуса полковник Чичин с майором Яхьяевым и капитаном Лебедевым.
К 20:00 они доставили командарму генерал-лейтенанту В.А. Глуздовскому генерала Нигофа...
Вот что писал сам очевидет тех событий Ф.Д. Кулишев в своем письме Дятленко:
«На второе предложение о прекращении военных действий и сдаче окруженной группировки Нигоф ответил положительно.
Немцы получили указание, где сложить оружие и по каким маршрутам выходить на наш сборный пункт военнопленных.
Мы расставили свои силы и пристально следили за точным выполнением плана сдачи.
Все прошло относительно спокойно, без особых эксцессов. Однако сам Нигоф все же проявил попытку нарушить принятый план.
Так, при проверке, выехал ли он на наш НП, оказалось, что в этом отношении генерал не спешит, хотя срок его явки уже истек.
Тогда я по телефону поставил задачу одному из начальников штабов стрелковых корпусов полковнику Чичину доставить Нигофа в условленный пункт.
Прибыв к особняку, где находился Нигоф, он был встречен адъютантом, который заявил, что генерал отдыхает и его не следует беспокоить.
На это Чичин ответил, что имеет приказание советского командования доставить Нигофа на НП.
Вызванный адъютантом генерал явился в пижаме и заявил, что ему отсюда удобнее управлять сдачей.