— Нет, не подойдет!
Меня начинала раздражать вся эта ситуация.
— Святые угодники, оно-то чем вам не угодило?
Отец перехватил мой взгляд и демонстративно замахал руками. Дескать, не вплетай меня в это, сын, я сам знаю не больше твоего. Но матушка все же снизошла до объяснений.
— Кольцо старинное и является нашей семейной реликвией. Но его ценность… Скажем так, принеси ты его оценщику, и он не даст за него много. В старые времена еще не умели хорошо гранить камни, да и качество самого сапфира далеко от идеала. Когда твой отец дарил мне то кольцо, у него не было возможности преподнести мне что-то другое. А у тебя — есть.
Ладно, уже что-то. Значит, это должно быть эксклюзивное изделие с каким-то дорогущим камнем. Вводные ясны, будем работать.
— Хорошо, я сам займусь этим, — сказал я.
— Я тебе помогу, — вмешалась Таня. — А то знаю я вас… Давай-ка я съезжу с тобой для подстраховки.
Я лукаво подмигнул сестре.
— Что, думаешь, я плохо знаю Иду?
— Думаю, что я, как девушка, знаю ее вкусы лучше.
Отец с одобрением кивнул.
— Тогда договорено. Сегодня вы поедете к Фаберже. Аграфена назначит встречу. А пока… — он вновь раскрыл газету и улыбнулся. — Поздравляю, Алексей. Теперь ты — главный герой сезона…
Серое здание Дома Фаберже на Большой Морской улице возвышалось над нами, словно немой свидетель прошедших эпох. Его массивные стены из гладкого гранита поблёскивали в утреннем свете, гигантские окна отражали мраморный блеск мостовой.
«Барсик» отправился в ремонт, так что мне пришлось взять один из семейных автомобилей.
Я помог Тане выйти из машины, взяв её за руку. Её ладонь была тёплой, тонкие пальцы дрогнули в моей руке, но она сдержанно улыбнулась.
— Готова? — спросил я.
Таня, скользнув взглядом по величественному фасаду здания, кивнула.
— Конечно, — ответила она, и в её голосе прозвучала лёгкая дрожь. — Так волнительно! Я ведь никогда здесь прежде не бывала. Только разглядывала все по каталогам…
Швейцар в ливрее распахнул перед нами тяжёлые двери.
— Добро пожаловать в фирменный магазин-салон Дома Фаберже, ваша светлость! — с поклоном произнёс он.
Надо же, узнали. Впрочем. Давно пора перестать этому удивляться.
Внутри воздух был наполнен лёгким ароматом полированного дерева и слабым запахом лаванды. Пол из белоснежного мрамора, отполированный до зеркального блеска, отражал свет множества хрустальных люстр, подвешенных под высоким сводчатым потолком. Витрины вдоль стен мерцали холодным блеском — колье из сапфиров, серьги с бриллиантами, изысканные золотые браслеты и знаменитые пасхальные яйца, инкрустированные драгоценными камнями.
Таня замерла в центре зала, с восхищением оглядывая убранство. Она уже видела украшения Фаберже в семейных шкатулках, но одно дело — рассматривать их многообразие в каталоге, и совсем другое — оказаться в этом храме роскоши.
К нам подошёл мужчина лет пятидесяти, подтянутый, в безупречно сшитом тёмном костюме. Его галстук украшала тонкая заколка с бриллиантом. Он поклонился.
— Ваша Светлость, — с почтением произнёс он. — Меня зовут Тимофеев Вениамин Арчибальдович. Я управляющий магазином-салоном. Нам доложили о назначенной вами встрече. Лев Карлович уже ожидает вас.
— Рад знакомству, господин Тимофеев — ответил я сдержанно. — Благодарю за гостеприимство.
— Пожалуйста, следуйте за мной.
Мы поднялись по широкой мраморной лестнице, ведущей на второй этаж. Таня шла чуть впереди, едва касаясь полированных перил. Она обернулась ко мне и улыбнулась.
— Похоже на шкатулку с драгоценностями, — тихо сказала она.
Тимофеев, услышав это, сдержанно улыбнулся.
— Именно так, ваша светлость. Это сердце Дома Фаберже.
На втором этаже царила более деловая атмосфера. Просторный холл с высокими потолками, массивные двери из красного дерева, запах чернил и полированного металла. А еще — этот вездесущий аромат парфюма, которым продавцы опрыскивали подарочную бумагу.
Тимофеев открыл перед нами одну из дверей и пропустил нас внутрь.
— Прошу, ваша светлость. Лев Карлович сейчас к вам присоединится.
Таня покосилась на меня.
— Лев Карлович? Сам Фаберже?
— Один из них, да, — улыбнулся я.
Помещение было разделено на две половины — нечто вроде кабинета, совмещенного с гостиной и мастерскую. Стены были увешаны эскизами украшений, в шкафах возле стен сверкали в лучах подсветки ювелирные изделия. Свет ламп падал на блестящие инструменты, аккуратно разложенные на рабочих местах.
Навстречу нам вышел мужчина лет тридцати пяти, светловолосый, в простой белой рубашке с закатанными рукавами.