Хаген коротко кивнул, не отрывая взгляда от приборной панели.
— Сколько осталось до Мариехамна? — спросил я.
— Около пятидесяти километров, — ответил Эрик. — Если, конечно, нас не задержат по дороге.
В этот момент катер резко тряхнуло. Взрыв прокатился совсем рядом, подняв фонтан обломков льда и воды. Мы все одновременно перегнулись к окну.
— Черт! — выдохнул Аполлон. — Накаркал!
Я резко распахнул дверь и выбрался на палубу. За нами, едва различимые в тумане, двигались тени. Через пару секунд я разобрал очертания — аэросани. С десяток штук, летящие по льду с бешеной скоростью. По корпусу катера прошла длинная очередь из крупнокалиберного пулемета.
— Уваров! Лева! На защиту судна! — рявкнул я, наполняя эфирные каналы. — Ставьте и удерживайте барьер!
Лев мгновенно метнулся к правому борту, уже создавая защитные контуры. Уваров поднял руки, и перед катером вырос полупрозрачный купол, искрящийся в морозном воздухе.
Еще один взрыв. Я едва успел отклонить снаряд эфирным импульсом. Оранжевая вспышка взорвалась в воздухе в нескольких метрах от борта.
— Аполло! Со мной! — Я выхватил пару боевых артефактов из внутреннего кармана. — Сейчас мы им покажем, кто тут хозяин Балтики.
В этот момент дверь кабины распахнулась, и на палубу вышел Эрик. С гранатометом на плече.
— Это еще зачем? — крикнул я.
— Не зачем, а за что, — ухмыльнулся металлист. — За свободную Норвегию!
Он присел на одно колено, прицелился и выпустил снаряд.
Снаряд полетел в сторону одной из аэросаней, на борту которой красовался логотип шведской пограничной службы. Через мгновение вспышка накрыла сани, и обломки металла и ткани разлетелись в стороны.
— Получайте, сволочи! — крикнул Эрик, перезаряжая гранатомет и улыбаясь во весь рот.
— Аполло, дави массовыми. Вперед! — скомандовал я, наполняя эфирные каналы боевой энергией.
Я поднял руку, концентрируясь на заклинании. Вокруг моей ладони заискрились огненные нити.
— «Стихийное разрушение», — выдохнул я.
Из-подо льда взметнулся шквал раскаленных потоков — огонь, вода и осколки льда смешались в разрушительном вихре. Две ближайшие аэросани подбросило в воздух, и они с грохотом рухнули на лед.
Аполлон метнулся к левому борту, обнажая клинок, из которого вытягивались искры эфира. Он ударил в сторону очередной приближающейся санки, и разряд силы располосовал корпус, прорезав металлическую обшивку.
— «Ледяной вихрь»! — рявкнул Безбородко.
Ветер наполнился осколками льда, благо энергии стихий здесь было полно. Поток холода окутал ближайшие сани, замораживая двигатели и покрывая их толстым слоем инея. Одна из машин, потеряв управление, перевернулась и с грохотом врезалась в лед.
— Это все, что они могут предложить⁈ — Эрик зарядил еще один снаряд и выстрелил.
— Не расслабляйся! — крикнул я, метнув в воздух еще один артефакт. Небольшой заряженный сосуд угодил в аэросани преследователей, и те тут же взлетели на воздух.
— Отличная работа! — гоготнул Эрик.
Мои пальцы сжались в кулак.
— Огненный дождь! — прошипел я.
Небо озарилось багровым светом, и через мгновение вниз обрушился шквал раскаленных огненных стрел. Пламя накрыло оставшиеся сани, и еще три из них взорвались.
— Осталось всего трое! — крикнул Аполлон.
— Работаем! — я шагнул вперед, вытягивая эфирные нити в сторону оставшихся целей.
Катер дернулся, набирая скорость. Ледяные обломки летели в стороны, пока мы неслись по поверхности замерзшего моря. Вдалеке, в тумане, уже смутно вырисовывался берег Аландских островов.
— Еще чуть-чуть, — выдохнул я, чувствуя, как эфир пульсирует в венах.
Позади нас гремели взрывы и крики. Но мы двигались вперед.
Хаген вывел катер вперёд, держа ровный курс по обледеневшей поверхности моря. Слева и справа тянулись поля сплошного льда, простираясь до самого горизонта. Ни укрытий, ни возможности спрятаться — только ледяная пустыня, и ощущение, что за ними наблюдают глаза, скрытые в морозном тумане.
Эрик, стоя в дверях кабины, что-то быстро сказал по-норвежски. Хаген буркнул в ответ, не отвлекаясь от управления.
— О чём он? — спросил я, перехватывая взгляд Эрика.
— Двадцать километров до Мариехамна, — ответил Эрик. — Но этого будет недостаточно.
Я сжал кулаки, вглядываясь в ледяной горизонт. Двадцать километров — казалось бы, немного. Но на скорости катера по такой поверхности — это целая вечность, особенно с учетом того, что нас преследовали.