- Но пока она не исчезла, - с ненавистью выкрикнул Торнтон, - как мы узнаем, что ваша «Элиза» работает как положено?
По залу пролетели одобрительные шепотки.
Я подошла к Шону, положила руку ему на плечо и сказала:
- На крыше салона есть специальная кнопка. Она светится красным только тогда, когда все готово для работы в аномальной зоне. И, как вы все могли убедиться, она и вправду светилась.
- Я пришлю тебе видео с завтрашних испытаний, мой недоверчивый друг, - добавил издевательски Шон. - Но, уверяю, оно тебя не обрадует.
Зрители расхохотались, Берд засвистел, а Торнтон чуть ли не захлебнулся собственным ядом. Штольцберг снова поднялся на сцену и забрал у нас прототип.
- Только не давай его подержать Торнтону до испытаний, - громогласным шёпотом произнёс Шон, отчего все, кто мог это расслышать, снова расхохотались. - А то нам с Кариной придётся заново созидать.
Верховный архонт ухмыльнулся, похлопал приятеля по плечу, и я впервые за всё время отчётливо осознала, что ссоры творцов доставляли Штольцбергу наслаждение.
- Ну что ж, мои дорогие. Раз с официальной частью мероприятия покончено, предлагаю приступить к неофициальной. Музыканты, прошу!
Верховный архонт вскинул вверх руку - и по залу пронеслась божественная неспешная музыка.
Вальс.
Штольцберг посмотрел на меня с явным намерением предложить потанцевать, и я похолодела от такой перспективы. К счастью, его опередил Шон.
- Карина, пойдём?
Я с благодарностью согласилась, и мы спустились со сцены. Толпа расступилась перед нами. Мой партнёр встал в центр освобождённого для нас круга, положил руку мне на спину и закружил. Он улыбался, был внешне спокоен, но я на каком-то животном уровне ощущала, что Шон был взбешён.
А вокруг нас начала медленно заворачиваться его тьма.
- Ты как? - тихо произнёс мой партнёр, когда мы оказались окутаны чёрным коконом. -Можешь говорить спокойно: у меня в кармане лежит глушилка.
- Голова немного кружится. Но в целом нормально. Я рада, что мы отстрелялись.
- Закончим танцевать, переговорим с важными людьми и можно будет лететь в больницу.
Я кивнула, и мы замолчали. Рука Шона заскользила по моей спине. Он неспешно огладил кончиками пальцев шрамы и тихо спросил:
- Тебя часто пороли?
- По-крупному, только раз. Остальное так, по мелочам...
Но Шон меня будто бы не услышал.
- У тебя такая нежная кожа, Карина. Тебя не должны были трогать. Штольцберг мне обещал. - Он осекся и резко переместил руку в сторону. - Ты должна их свести.
- Так же, как это сделал ты? - горько усмехнулась я, а на лице Шона отразилось болезненное выражение.
Я сбилась с шага.
Что это было? Раскаянье? Чувство вины? И что означало обороненное вскользь упоминание о Штольцберге? Неужели Шон всё-таки пытался освободить меня с рудников, но по каким-то причинам ему это не удалось?
- Умоляю, скажи, что тебя не насиловали.
- Не успели. Мне помог друг.
Шон резко остановился, выпустил меня из объятий и вышел из центра круга. Я неуверенно шагнула вперёд, но обзор застилала тьма, из которой, казалось, не было выхода.
- Кара! - долетел до меня откуда-то слева голос Даниэля, и в следующий миг мой мир снова наполнился красками. Друг развеял жуткий флёр Шонаи подошёл ко мне. - Потанцуем?
- Конечно, - я улыбнулась и с облегчением нырнула в его объятия.
- Когда мы с ребятами прилетели к тебе, то увидели бригаду пожарных. Они сказали, что что-то взорвалось в твоей квартире, но никто не пострадал. Где ты была? И почему в таком виде?
- Провокация Торнтона. Он перекинул нас с Шоном в одно жуткое место. Еле оттуда выбрались.
На лице Даниэля заходили желваки.
- Ясно. Ты как?
- Развалина. Но, если бы не Пантея, было бы хуже. После бала я полечу к ней в больницу.
- Я полечу с тобой.
- Не надо.
Даниэль метнул в меня обиженный взгляд.
- Извини, но так будет лучше, - добавила виновато. - Нельзя привлекать внимание к моему самочувствию. Но ты можешь помочь мне в другом. Постарайся узнать, что стало с моей квартирой.
- Ладно. Сообщу, когда выясню. Пойдём к остальным.
Я скользнула мимолётным взглядом по разряженным в пух и прах гостям и положила голову на плечо друга.
- Давай потанцуем ещё немного, - попросила тихонько. - Там повсюду... Не хочу пока ни с кем из них говорить.
Даниэль меня понял и притянул поближе к себе.
Какое-то время мы двигались в такт плавной, лирической музыки молча. Это позволило мне немного собраться с силами. Хотя и не настолько, чтобы общаться с увешанной с ног до головы эфириусом элитой. И мы переместились к друзьям. Даниэль вкратце им обрисовал ситуацию.