Уже к вечеру мы обозревали лагерь рыцарей и мне не нравилось то, что я видел. Противник телегами возил ко мне камни и землю. Не понимаю, зачем он это делает? Он собирается на моей территории что-то строить?
Утром мы снова подняли шар в воздух. И через час мне доложили, что вчерашние кучи исчезли.
- И куда они делись? – недоуменно спросил я у своих генералов.
Я как-то читал, что пираты при численности в сотню человек, умудрились высадить на берег три сотни головорезов. Они на глазах защитников в лодках подплывали к берегу, там скрытые кустами или берегом, спускались в воду или ложились на дно лодки, и та плыла назад, будто пустая. Скрытые корпусом корабля, пираты снова садились в лодку и опять на глазах защитников плыли к берегу. Нечто подобное проворачивали и наши войска во время Великой отечественной, размещая на полях, станциях муляжи техники. Но там был смысл. А тут я его не вижу.
Ночью меня разбудили мои разведчики.
- Ваша светлость, - негромко позвал меня старший группы разведки. Нужно как-то упорядочить обращение. А то меня постоянно называют по-разному: то ваша светлость, то ваша милость, то еще как-то.
- Что случилось такого, что ты меня разбудил ночью? – пробуждение не добавило мне настроения.
- Противник, похоже, засыпает болото, - доложил старший.
Некоторое время я думал.
- Да, согласен, это имеет смысл, - согласился я. – Потом они проведут штурм по главной дороге и через болота. Мы можем не выдержать. Можете определить, где конкретно засыпают болото?
- Да.
- Держите эти места под наблюдением, - я повернулся на другой бок и заснул.
Хоть кто-то умный попался на мою голову. Засыпать болото противник будет долго. Тут всё же три километра. Плохо то, что я ничего не могу сделать в ответ. Горючую смесь не закинешь, диверсию не… а почему бы и нет? Я ведь тоже могу атаковать. Придумать нормальный план я не успел. Наутро начался штурм. Тропки в болоте мы впоследствии нашли, но они шли всего на километр. Потом противнику просто надоело их засыпать и он решился на штурм.
Ощетинившийся копьями строй медленно полз в нашу сторону. Сперва мы просто его ждали. Потом начали обстреливать из арбалетов. А потом нам пришлось вступить в сражение. Стальные доспехи и щиты болты плохо пробивали. Настал черед доброй рукопашной схватки.
Свои легионы я пока придержал, отправив таких же рыцарей, как и мой противник. И тут же понял, что у меня проблемы. Рыцари сорока островов вообще не соблюдали никаких правил. Первую мою группу они с трудом, но размолотили. Я впервые понес гораздо больше потерь, чем мой противник. В моих кидались топорами, в упор стреляли из арбалетов из глубины строя. В образовавшиеся бреши тут же вламывались здоровые чуваки с дробящим оружием. А я плохо понимал, что делать в ответ. Точку в моих сомнениях поставили горшки с горючей смесью, которыми моих закидали и подожгли. Солдат было жалко, но я словно прозрел.
- Уничтожьте противника, генерал, - приказал я. – В средствах не ограничиваю.
Мой генерал внимательно на меня посмотрел и повернулся к вестовым.
- Пятый тяжелый в бой, - скомандовал генерал и очень вовремя, противник уже почти добрался до конца дороги. Я растерялся и не знал, как поступить, хотя в игре, в аналогичной ситуации все было просто, на мост дополнительный отряд пехоты.
Пятый тяжелый представлял собой отряд, состоящий из трех групп солдат: треть щитоносцы, треть с тяжелыми молотами и треть с двуручными мечами. Щитоносцы защищали отряд от стрелкового оружия, двуручники сражались, а молотобойцы предназначались против щитоносцев противника. Удар тяжелого молота часто отправлял щит противника вместе с солдатом, который держал его с другой стороны, в длительный полет. На этом сражение для него заканчивалось.
Отряд вломился в построение противника, как нож в масло. Причем не горячий, а обычный. То есть, не так уж и сильно. Но вломился. Тут и причина была веская – атакующие просто устали уже. Противник отправил ему помощь, но мои вошли во вкус, расшвыривая солдат противника направо и налево.
Когда пятый тяжелый расправлялся уже с третьим отрядом противника, генерал помрачнел:
- Похоже, придется принимать сражение. У нас только один такой отряд и они устали.
- Хорошо, - согласился я. Я и сам видел, что движения наших солдат становятся более медленными, паузы между ударами больше, потери растут. – Отводи их на отдых и начинаем сражение. Ещё добавьте арбалетчиков на фланги, пусть помогают.
Как только пятый тяжелый отступил, началось настоящее сражение. Противник отвоевал себе небольшой участок территории и сражался за него с маниакальным упорством. Нам никак не удавалось выбить их обратно на дорогу. Рыцари, заметив, что у них получилось закрепиться на пятачке в конце дороги, выслали в помощь тяжелую кавалерию. Со своей стороны, мы полумесяцем поставили копьеносцев. Вот только кавалерия вломилась в наши ряды и, не обращая внимания на потери, пробила несколько брешей. Мы просто не успели нарастить глубину строя. Стрелков у меня было много, а вот большая часть пехоты стояла в резерве. Не нужно было на передовой столько пехоты. В следующий раз нужно резервы держать поближе.