Северус Снейп ворвался в аудиторию как огромная летучая мышь: полы мантии развевались за его спиной, а гордая осанка и стремительная походка крайне этому способствовали. Лёгкая волна магии прошла от профессора, и все огни в помещении слегка притухли, лишь факелы возле стола светили всё так же ярко, подчёркивая его бледное лицо и освещая доску. Заметив реакцию класса, зельевар начал урок:
- Вы здесь для того, чтобы изучать одну из важнейших дисциплин в современной магической науке: зельеварение. В нём вам не поможет вся ваша магическая сила, родословная или умение махать палочкой. Только ваш трезвый холодный разум и богатый опыт приведёт вас к вершинам, позволив сварить счастье, приготовить успех и даже закупорить смерть в пробирку. Всё это вас ждет, если вы не стадо тупоголовых троллей, которое обычно и составляет подавляющее большинство тех, кто приходит на мои лекции. Сейчас вы откроете учебник на первой странице и внимательно изучите все правила техники безопасности, а после поставите свою магическую подпись, прикоснувшись к этим листам пергамента в правом нижнем углу. А я пока займусь изучением списка присутствующих. - В ту же самую секунду по столам разлетелись листы пергамента, общая суть которых состояла в том, что мы изучили все правила безопасности и снимаем с некого Северуса Тобиаса Снейпа всякую ответственность за нарушение нами этой самой техники безопасности. Сначала он прошелся по присутствующим первокурсникам Слизерина, а потом к пришёл черёд красно-золотых. Остановившись на фамилии Поттер, Снейп скривился:
- О мистер Поттер, наша новая знаменитость! Надеюсь, ваше звёздное детство не повредило вашему уму, и в вас есть хоть что-то от вашей замечательной матери, хоть я в этом и сомневаюсь. Если я попрошу вас принести безоар, где вы будете его искать? - Гермиона начала истерично тянуть руку вверх и подпрыгивать на стуле, явно привлекая к себе внимание.
- Если вы говорите о фитобезоаре, то он определённо будет в желудке безоарового козла, а если имеете в виду трихобезоар, то тут нам на помощь придёт домашняя кошка.
- Вижу, вы удосужились прочесть учебник дальше, чем первые три страницы. А что будет, если я смешаю измельченный корень асфоделя и настойку полыни?
- Зелье живой смерти, сэр.
- По всей видимости, вы всё же чего-то стоите, Поттер, однако это не дает вам права бездельничать на моих занятиях. - Хорошо, что я вызубрил назубок "Тысячу волшебных растений, грибов и прочих ингридиентов для волшебных отваров" - именно так полностью назывался учебник по зельеварению. Видимо, такое неприятие Поттера в каноне было связано лишь с его тотальным пофигизмом ко всему, что не квиддич и Волдеморт.
Собрав листки с подписями, Северус написал на доске рецепт зелья для удаления фурункулов, при этом он был слегка изменён в сравнении с учебником, и лёгким движением руки телепортировал на наши столы все необходимые ингредиенты. Я был крайне рад, что Гермиона в этот раз сидела рядом со мной: я при всех своих достоинствах, мог чего-то забыть, а вот она явно неспособна на такое предательство правильности.
Урок прошёл нормально, за исключением взрыва котла Невилла, который и так овощ, так к нему ещё и Рон подсел. В конечном итоге этих двух, облитых с ног до головы раскалённым зельем, увели в больничное крыло и занятие продолжилось. Наше зелье получилось нормальным. Балы мы за него не получили, но и не потеряли, в отличие от Уизли с Лонгботтомом, которые разом лишили факультет двадцати баллов. Малфой вполне заслуженно получил пять баллов за идеально приготовленное зелье, правда Кребб с Гойлом уравновесили эту прибавку, сварив адовое нечто, которое растворило можжевеловую лопаточку для помешивания и всячески стремилось убежать прочь из котла, периодически выбрасывая оттуда светящиеся синеватые щупальца. Зарождавшуюся новую жизнь Снейп пресёк на корню, очистив котел и изгнав этих двоих с урока, пока они не вызубрят состав и очерёдность варки ингредиентов антипрыщного зелья наизусть, а для профилактики скинул им по три балла каждому.
Впечатления после первых трёх дней были в общем и целом положительными. В Хогвартсе мне нравилось: учителя хоть и относились ко мне предвзято, но старались быть объективными к факультетам в целом. Естественно, каждый декан был более лоялен к своему дому, но в общем и целом обучающий процесс был поставлен нормально. Остальные уроки прошли серо: копание в драконьем навозе принесло неописуемую радость Лонгботтому, а меня особо не зацепило. Чары были гораздо веселее: профессор Флитвик, увидев мою фамилию, свалился со свой подставки, а весь оставшийся урок вёл в крайне приподнятом настроении. Заклинание "Вингардиум Левиоса" оказалось простой штукой: по факту направленный на предмет телекинез. Привыкнув к тому, что я пользуюсь им простым усилием воли, я нечаянно вложил в перышко такую уйму энергии, что оно вместо того, чтобы взлететь, с громким хлопком преодолело звуковой барьер и оставило некислую выбоину на потолке, осыпав мелкой каменной шрапнелью учеников. Флитвик второй раз свалился с подставки, но в этот раз для того, чтобы перекатом уйти из центра зала и повесить щит над аудиторией. А потом попросил меня его так больше не пугать, и дозировать усилия: чары это в первую очередь искусство, а лишь потом грубая сила. Урок Биннса я героически проспал, отсыпаясь после астрономии: на пятой минуте сон сморил даже Гермиону. ЗОТИ у нас пока ещё не было, и завтра должен состоятся этот примечательный урок. Беспокоило меня не это, и даже не близнецы Уизли, которые напомнили, что время до выбора истекает, а отсутствие нормальной площадки для тренировок: колдовство в спальнях и коридорах для несовершеннолетних учеников было строго запрещено, а тренировать беспалочковую магию у всех на виду в гостиной я не хотел по понятным причинам. А потому на ближайшее время я наметил себе поиск уютного местечка для тренировок и просто убежища в замке на всякий пожарный случай: вдруг война, а мне даже спрятаться негде?
С детьми отношения сложились ровные: Дин и Симус приняли меня как родного, девочки держались обособленно от парней, а Гермиона постоянно ходила за мной хвостиком, всячески пытаясь занять место моей совести и выдавая нравоучительные лекции, общая суть которых состояла в том, что я пример для сверстников и потому должен быть идеалом. К её чести, она постепенно начинала прислушиваться к моим словам, и смотреть на мир более критично. Рон с Невиллом постепенно становились изгоями в Хогвартсе. И если Лонгботтом скорее был объектом для шуток, чаще всего безобидных, то Рона при поддержке Слизерина начали жестко гнобить. Оно и понятно: при его манерах и замашках, чудо, что он всё ещё жив. Отношение ко мне со стороны других факультетов было ровным: в сине-зеленом - уважительно-холодное, в коричневом Хаффлпафе - насмешливо-дружеское, а чёрный Райвенкло с пренебрежением относился ко всем, кроме самого себя, считая остальных тупицами. Дети постепенно свыклись с тем, что среди них есть живая легенда, и предложения типа "покажи шрам" или вопросы "а ты что, правда убил Лорда?" сошли почти на нет.