- Погоди… Так это - оттуда? Из отеля?
Володя кивнул с довольным видом.
- А… посмотреть можно?
- Смотри, - милостиво разрешил тот. - Только имей в виду: хрупкая, зараза. Карандашом щелкнешь - сразу в пыль… Телка одна моя умудрилась: представляешь, села на такую вот штуковину!.. Так даже пыли не осталось: одно пятно на юбке, другое - на сиденье… И не выводится вдобавок. Еще и обшивку из-за нее менять пришлось. Чуть не пришиб корову…
Летящий навстречу проспект отвалился влево, и машину коротко протрясло но свежезалатанному асфальту неширокой улочки.
- Козлы… - равнодушно обронил Володя. - Опять дорогу ломали - трубу у них там какую-то пробило…
Сережа чуть ли не с отчаянием всматривался в покачивающуюся на ниточке спираль.
- Слушай, - спросил он наконец. - А зачем она?
- Сам, что ли, не видишь? - недовольно сказал Володя. - Висит. Переливается. Денег стоит.
- Переливается?..
Володя досадливо шевельнул тяжелой челюстью.
- Да тут, понимаешь, какое дело… Она ж не на наше зрение рассчитана. В ультрафиолете, говорят, переливается…
«Волга» нырнула под полотно железной дороги и, пролетев мрачный сырой туннель, снова вырвалась на божий свет. Слева с оттяжкой замелькали выложенные кафелем многоэтажные здания.
- Странно все-таки, ей-богу… - как-то жалко усмехнувшись, сказал Сергей.
- А что странного? - не понял Володя.
- Да вот, казалось раньше… прилетят они - и все пойдет по-другому…
Володя хмыкнул и задумался. Надолго. До самого поворота. Потом внимательно посмотрел на бывшего одноклассника.
- А по-другому - это как?
- Ну, знаешь!.. - только и смог сказать Сергей, глядя на дверь Володиной квартиры.
Дверь представляла из себя прямоугольник листовой стали изрядной, видимо, толщины, с металлическим штурвальчиком вместо ручки.
- Да грабанули меня месяц назад, - нехотя пояснил Володя. - А тут фирма одна… Такую вот броню навешивает…
- Да-а… - с уважением молвил Сергей. - Черта с два теперь откроешь…
- Открыва-ают… - утешил Володя, извлекая из кармана кожаный чехол с многочисленными ключами. - У бугорка одного такая же дверь была - с тремя замками, ну? Вверху, внизу и посередке… Так они что сделали! Дождались, когда уйдет, поставили на лестничной площадке флажки: осторожно, мол, сварка… Подвели автоген, разрезали петли, ну и открыли в другую сторону, где замки… Мою-то, правда, хрен так откроешь, у меня ручку повернул - и четыре штыря входят в косяки, в порог и в притолоку. Так что только со стеной вынуть можно… На, подержи…
Он отдал Сереже прихваченную из машины инопланетную висюльку и принялся крутить штурвальчик и проворачивать ключ. Открыл, забрал вещицу, и бывшие одноклассники прошли в голую, с ободранными обоями прихожую. Изнутри дверь выглядела и вовсе устрашающе: маслянисто отсвечивающие штыри и сваренная из швеллеров рама. Особенно поразил Сергея глазок - призматический, на манер перископа.
- Это чтоб в глаз через дырку не выстрелили?
- А чего ты ржешь? - без улыбки отозвался Володя. - Стреляли уже.
- В тебя?
- Ну ты даешь! - сказал Володя, замыкая дверь изнутри. - Если бы в меня, ты бы сейчас со мной не разговаривал…
Несколько ошарашенный, Сережа повесил куртку на торчащий из стены гвоздь-двухсотку, и они, миновав открытую дверь в спальню, где стояла прикрытая пледом раскладушка да валялось всевозможное спортивное железо, очутились в обширной комнате, казавшееся больше истинных своих размеров из-за полного отсутствия обстановки. Видимо, первым приобретением ограбленного Володи была бронированная дверь с глазком и штурвальчиком.
- Неужели и мебель вынесли? - пришибленно спросил Сережа.
- А ты думал? Открыли квартиру, подогнали фургон, наняли грузчиков… А соседям сказали: переезжает… Съездил, короче, позагорал… Ты посиди, я сейчас…
Сережа прислонил этюдник к одной из голых стен и присел на табуретку возле покрытого клеенкой кухонного стола, вгляделся. Комната была освежевана так же, как и прихожая. Надо полагать, Володя решил, воспользовавшись случаем, заодно и отремонтировать квартиру.
В открытую форточку с улицы ползло какое-то невнятное глухое бормотание, время от времени стираемое шумом проходящих машин. Невольно создавалось ощущение огромной толпы под окнами.
Вернувшийся Володя поставил на стол початую бутылку коньяка, два разнокалиберных стакана, какие-то консервы и надорванную пачку галет.
- Другой закуски нету, - предупредил он. - Так что - чем богаты…
И принялся вскрывать баночку черной икры иранского производства.
Глухое бормотанье на улице тем временем становилось все явственней - не было уже никакого сомнения, что под окнами собралась толпа человек в пятьдесят. Затем бормотанье взбурлило гомоном, из которого прорезался вдруг совершенно нечеловеческий крик: «За кем? За ним?»
- Во! - заметил Володя, разливая коньяк. - Десять часов ровно. Акционеры, блин… Ох, кину я им как-нибудь туда «черемуху»…
- Черемуху? - удивился Сережа.
Володя рассмеялся и, опустив на свой стакан огромную оббитую лапу, заставил друга сделать то же самое. Посуда была сдвинута основаниями, и звук получился, как от столкновения двух булыжников. Бывшие одноклассники выпили и за неимением ложек подцепили икру из баночки обломками галеты.
- Слушай, - сказал Сергей. - А эта спиралька… откуда она у тебя?
Володя насмешливо разглядывал совершенно не изменившегося приятеля.
- Ну, скажем, купил…
- Слушай, а у кого?
Последний вопрос почему-то сильно не понравился Володе.
- Да иди ты к черту! - сказал он. - Нашел вообще, о чем говорить!.. Из наших кого-нибудь видел?
- Из наших? - Сережа подумал. - Скляра видел. В автобусе.
На мужественном лице Володи был изваян живой интерес.
- В автобусе? Ну-ну, и как он?
- Да знаешь, не очень… - признался Сережа. - Грязный какой-то, на ногах еле держится…
Володя скорбно кивал.
- Да, - сказал он наконец. - Спился Скляр. Мне об этом уже год назад говорили… А еще кого видел?
- Ленку видел, - улыбаясь от уха до уха, сообщил Сережа. - По телевизору.
Глаза у него блестели - видно было, что за пять лет пить он так и не научился.