–Послушай, ты прекрасно знаешь в каком городе живешь. Здесь царят другие порядки. Здесь нет места чести, самоотверженности и жалости. Выживает тот, кто сумел приспособиться. Сюда приходят не за любовью и дружбой, а за тем, чтобы воспользоваться шансом, дарованным судьбой. И каждый его расходует так, как может. И если мальчишки видят свое будущее в лице синдиката, то почему мы обязаны отказывать им в этом? А что с ними становится потом, уже не наше дело. Такова жизнь.
–И что же мне теперь делать? Наоми скорее всего уже послала за мной своих людей.
–Я так не думаю, – Джимми самодовольно растянулся в кожаном кресле и продолжал, – Джарет скорее всего подарил тебе пару часов.
–Джарет? А при чем здесь он?
–Тебе никогда не казалось странным то, что обе главы синдикатов живы, а попытки устранить конкурента смехотворны? Ты думаешь, Джарет стал бы доверять серьезное дело всем подряд, учитывая, что Наоми хороший боец? И тебя не смутило ее поведение вчера вечером? Она ведь могла спокойно убить тебя и сбросить тело в любую сточную канаву, где его бы никогда не нашли.
–К чему ты клонишь? – я до конца отказывался верить в то, на что намекал Джимми.
–К тому, Монти Кеннет, что вы почти раскрыли тайну Уэйера-Мади́! Они держат в строжайшем секрете свои чувства, чтобы шишки синдикатов не перебили эту влюбленную парочку. Им не выгодно, чтобы пешки объединялись против короля.
–У них… роман? С чего ты взял?
–Я внимательно изучил все записи с камер наблюдения в тех местах, где вы с Джаретом любили пообщаться.
–А причем здесь я?
–При том, что никаких других записей я не нашел. Он не любит появляться на публике, особенно при камерах, – после секундной паузы Джимми продолжил свою мысль, – во время вашего предпоследнего разговора в кафе, когда ты его послал, Джарету несколько раз приходили сообщения от некоего "Lobelia Verinus". Ты мог заметить это имя в отражении его очков, когда он наклонял голову, чтобы ответить. Вопрос: кто это? Ответ лежит на поверхности. Lobelia erinus, или Лобе́лия длинночерешковая – многолетнее травянистое растение, ранее широко распространенное в декоративном садоводстве. Цветки у этого растения голубые, как и волосы Наоми. А на его чувства указывает буква "V". Если отбросить ударный слог "ri", мы получим слово "Venus", что переводится с латыни как "любовь".
–Но почему же тогда они посылают своих людей на бессмысленные войны?
–Как ты правильно заметил, участвует в основном молодняк, шестерки. Их не жалко. Умрет один, придут еще двое. Так что все это – для отвода глаз.
–Ладно, я тебя понял, давай вернемся к тому, что Джарет подарил мне пару часов. Объясни, о чем ты?
–Я на все 100 процентов уверен в том, что Наоми сперва пойдет к возлюбленному, чтобы доложить, что его друг чуть не убил ее. Ибо без одобрения, она не убьет тебя. А учитывая, что у вас с Джаретом последнее время натянутые отношения, он вполне может отменить мораторий на твою казнь.
–И что же, – каждое слово давалось с большим трудом, т.к. страх встал в глотке склизким липким комом, – мне делать?
–Ну, выхода два. Первый: ты спокойно дожидаешься Наоми со свитой; они увозят тебя в трущобы, чтобы никто не слышал твоих криков; пытают в течение продолжительного времени, вполне возможно несколькими устройствами сразу; и в конце отдают тебя на съедение крысам. Второй: ты сейчас же идешь домой и убиваешь себя сам, чтобы избежать дальнейших мучений.
Вдруг по экрану Eyephone-а пробежало короткое сообщение от Джарета: "Завтра. Готовься."
–Как видишь, босс дал тебе отсрочку в целый день. Радуйся.
–Я что, вслух прочитал?
–Ну… да, – неуверенный тон Джимми очень смутил меня, однако в свете последних событий вполне возможно, что я не заметил, как проговорил это сообщение, – слушай, я тебе больше не помощник. Ты вляпался в дерьмовую ситуацию, и тонуть вместе с тобой я не хочу. Прощай, – и Джимми исчез за входной дверью…
Добравшись до дома на ДеЛориане, попутно купив бутылку неплохого виски, я стал обдумывать пути разрешения этого конфликта.
"-Что следует сказать Джарету?
–Правду. Думаю, он поймет тебя… если ты по-прежнему его друг…
–А если нет?..
–Проведи последние часы жизни с тем, кому ты дорог.
–А разве я кому-то нужен?"
И как раз, когда я задал этот вопрос вселенной спирали, в дверь позвонили. Это была Кассандра…
–Привет, Кэс.
–Доброе утро. С тобой все в порядке?
–Да, а что?
–Ты обещался позвонить в клинику, но так этого и не сделал. Я… волновалась за тебя…
Более ничего не говоря, я обнял ее, и слезы проливным дождем покатились по ее белой отутюженной рубашке… Мы прошли в гостиную и сели на диван. Я укутался лицом в ее шелковые волосы и рыдал навзрыд. Невыносимая боль осознания скорой смерти сотрясала тело. Рука Кэс нежно, с любовью скользит по моей голове, а ее мелодичный голос успокаивает растерзанную душу…