— Твои сны никогда не будут давать тебе покоя. Но, кое-что, что может тебе помочь, у меня есть.
Откуда-то из сумки Рикард достал бутылку с серой жидкостью.
— Настойка!
От осознания происходящего у меня потеплело где-то в груди. Но это чувство быстро прошло. Слишком быстро. Снова пить эту отвратительную жидкость, которая помогает мне отвлечься от внутренних демонов. Рикард бросил бутылку мне. Я не успела поймать, но это было не сильно критично, ведь бутылка приземлилась прямо в кровать. Рикард снова спас меня. Ах, сколько он сделал для меня. И что же он только нашёл во мне? Ведь я приношу одни хлопоты.
— Тебе повезло, что мне довелось родиться в семье потомственных зельеваров. Сварить нечто подобное — для меня проще простого.
— Ты так и не ответил на мой вопрос, — откупоривая бутылку сказала я.
— Какой вопрос? Ты снова подумала, но забыла спросить?
— Верно, — первый глоток из бутылки начал приводить меня в порядок. — Что же ты нашёл во мне такого, что не отпускаешь даже сейчас?
Рикард улыбнулся, словно ждал этого вопроса всю свою жизнь.
— От тебя отвернулся весь город, не желая брать во внимание то, что с тобой происходит. По крайней мере, пока тебя не начали обвинять в поджогах. А я не могу это так оставить, ты ведь будешь совсем одна. Да и к тому же, не всегда отвратительные, на первый взгляд, вещи могут оказаться чем-то плохим.
— Я что, отвратительная?
— О да. Ты бы знала как тебя не любят в городе.
— Но почему любишь ты?
— Я же только что сказал. Это девиз нашей семьи, и я намерен нести эту мысль так же как и мои родители, как и родители моих родителей.
После очередного глотка я, от неловкости, начала рассматривать бутылку. А Рикард и вправду подготовился. На бутылке красовалась их семейная марка.
— К тому же, когда мою госпожу называют ведьмой… — Рикард на пару секунд умолк. — Во мне просыпается чувство гордости.
— Ты снова назвал меня госпожой? — на лице у меня невольно появилась улыбка. — Но мои родители не из знатного рода, как твои.
— Меня учили относиться ко всем одинаково — с уважением.
— Но ко мне ты относишься не только с уважением.
Меня распирало от радости. Не знаю что именно заставило меня это чувствовать: настойка или Рикард. Возможно, комбинация из этих двоих.
— Через неделю мои родители покинут этот город, — сухо сказал Рикард.
Внутри у меня что-то оборвалось. Покинут? Но зачем? Уедет ли всё семейство? Что будет со мной дальше? Столько вопросов нахлынуло, и я не в состоянии была их задать. Немного приподнявшись, я взглянула ему в лицо. Рикард смотрел в окно, словно не обращая внимания на кучу бутылок.
— И ты тоже? — с огромным усилием произнесла я.
— И я тоже.
Рикард — человек, который столько для меня сделал, покидает меня. А я ведь ни разу так ничего и не сделала для него. Меня начало переполнять чувство ответственности. Нельзя его упускать.
— И сегодня я пришёл не просто повидаться с тобой, — медленно начал произносить Рикард. — Я пришёл попрощаться.
— Нет… — уже сквозь слёзы сказала я.
— И более того, я уже попрощался с тобой, пока ты спала. Тебя как всегда не добудишься, — с лёгкой улыбкой сказал Рикард.
Что значит уже попрощался? Я быстро встала с кровати и подошла к нему. И тогда я заметила, что стул пуст. На нём никого не было.
Для меня это событие стало очередным кошмаром, только разница была в том, что всё происходило наяву, а не во сне. Уже в который раз я теряю близкого мне человека, и я не в состоянии что-либо предпринять, чтобы хоть как-то его удержать. Вот бы мне силу какую-нибудь, способность, которая помогла бы мне с этим справиться. Настойка, по большому счёту, помогает мне с эмоциональными трудностями. Но этого так недостаточно. Я так устала терять кого-то. Сначала пропал Бенфорд, мой друг детства. Потом от меня отвернулись родители. Вернее они отвернулись друг от друга, но для меня это стало большим ударом, хотя я поняла это только через несколько лет. А теперь и Рикард. Даже если он и покинул меня физически, он навсегда останется в моём сердце. Уж сердцем я его точно не отпущу.
Каждую ночь я вижу лишь кошмары. Обычно этими кошмарами являются люди, но иногда образ кошмара может обрести и неодушевлённый вид. Например — дом. Да, я часто вижу дом, который заманивает к себе людей, а потом убивает их внутри. И каждый раз способы разные. Это могут быть шипы, которые вылазят из пола, или картины которые приобретают человекоподобный вид и душат своими костлявыми руками. Потолки которые мгновенно обрушиваются на посетителя, или кресло, которое поглощает человека полностью в себя. Зачастую мне не было дела до тех людей, пока я не увидела во сне Бенфорда. С его пропажи прошло уже больше четырёх лет. Когда я видела как он страдает — мне хотелось исчезнуть из этого места и времени. Мы, порой, бываем такими беспомощными, не способны сказать хоть слово, когда близкому человеку что-то угрожает. А когда пытаешься помочь — становится только хуже. Но было поздно уже думать об этом. Я знаю что он пропал. Хоть я и пытаюсь верить в то, что его удастся найти, что следующим звуком который я услышу — будет скрип двери, который разносится каждый раз когда он приходил в гости, где-то в глубине души я уже смирилась с потерей. И это ещё одно чувство, которое мне хотелось чем-то заглушить.