- Ну, и как мы их нагоним? – поэтому спросил я.
- Нам не нужно их нагонять! Мы не «нарушка». Просто будем ехать за ними на почтительном расстоянии.
- А как мы поймем, что следуем за ними? – удивился я. – Мы их не видим же! Как они свернут куда-нибудь, а мы и не заметим, проскочим? Ведь прямой видимости между нами нет!
- Эрнест, - сказал, словно отрезал Иван. Что он имел ввиду я не понял.
Я посмотрел на парня. Тот что-то вводил в компьютер, бегая тонкими почти музыкальными пальцами по черным клавишам. Почувствовав на себе мой взгляд, он, не отрываясь от своего дела, объяснил мне:
- Эти автомобили оборудованы сссистемой скрытого ссслежения за автомобилем. Её еще называют информационная охранная система. Тттакие системы ббывают двух видов: во-первых, это ооонлайн-мониторинг транспортных средств, во-вторых, маяки-закладки. Обе эти сссистемы предназначены для слежения за перемещением автомобиля. Онлайн мониторинг тттранспорта — это система, всегда находящаяся на связи, и способная в любую ммминуту сообщить о своем местоположении, скорости, пппройденном пути и т.д., и т.п. Такие сссистемы применяются как на коммерческом транспорте, пппозволяя контролировать пробег и расход топлива, так и на частных автомобилях, для, например, слежения за личным водителем. Ррраазумеется, профессиональный угонщик способен очень быстро вычислить и обезвредить такую систему слежения, не ггговоря уже о нас. Нам ее не надо обезвреживать, мы пппросто к ней подключаемся. Есть еще ссспутниковые маяки-закладки, которые имеют все функции онлайн-мониторинга, но, в отличие от нннего, включаются и выходят на связь один-два раза в сутки. Сеанс связи длится несколько минут, и, если от оператора не было никаких команд, маяк-закладка вновь «засыпает». Этот вид меня не устраивает. Я сссейчас работаю с онлайн-мониторингом.
- Подключился? – спросил его Иван.
- Да, дддавно уже, ещё когда те ввыезжали.
- Туда едем? Куда они помчались?
- Пока едем по этой ддддороге на юг…
- Куда думаешь направляются?
Эрнест не ответил, а только пожал плечами. Через двадцать минут странной погони, скорее преследования, чем классической погони, все успокоились и каждый стал заниматься своим делом. Крепкие физически, большого размера, не выспавшиеся мужчины устроились кое-как на маленьких, для их габаритов сиденьях, и захрапели, перебивая друг друга раскатистыми трелями поломанных носов и, наверное, луженых глоток, я не видел, как они употребляли спиртное, но я слышал их хрипло-сиплые, казалось, вечно простуженные голоса.
Глядя в окно, я думал о своем. Может даже не столько о своем, сколько об общем, о нашем с вами. Мимо мелькали наши южные красоты – густые леса, невысокие горы Причерноморья, заросшие кудрявыми зелеными волосами, поля, засеянные желтыми цветками, так похожими на миниатюрные солнца из детских рисунков, полуразвалившиеся хаты, кое-где ещё даже покрытые соломой, с облупленными и в некоторых местах обвалившимися боками. Конечно встречались и хорошие дома, крепкие кирпичные в два, а то и три этажа. Но таких усадьб встречалось всё же меньше. Грязные проселки, уходящие с асфальта направо и налево, с глубокими, застывшими черными колеями и потрескавшейся грязью приводили меня к мрачным думам.
Отчего всё так нескладно в нашей огромной стране? Отчего богатая, изобилующая всем, что можно только найти на нашем шаре, она ничего не может дать своему жителю. Крестьяне, не могут прокормить страну, газовщики обеспечить её полностью газом, врачи не могут лечить, учителя не могут учить, полиция не может обеспечить законность, а правительство не может или не хочет управлять страной так, чтобы все жили счастливо. Отчего так мы живем? Дайте нам демократию, и она у нас не приживется, дайте нам монархизм, и мы его сметем, дайте нам культ личности, и мы будем восхвалять человека, который будет нас уничтожать, молчать и тихонько умирать, а потом после его смерти будем стараться уничтожить даже память о нем. Может это земля у нас такая особая, что ни брось в ее лоно, все приобретет уродливое и болезненное развитие. В детстве с родителями я побывал в одном ботаническом саду. Там было всё, как в обычном саду, но я хорошо запомнил рощу. Что за деревья в ней росли, я сейчас не помню. Я запомнил, что все деревья в той роще росли не как обычно. Они извивались, росли в бок, в разные стороны, почти лежали стволами на земле. Эта роща называлась пьяная, видимо по внешнему виду деревьев. Экскурсовод сказал, что деревья, посаженные там обычные, и посажены они обычным способом, но отчего они стали расти так уродливо толком никто не знает. Так вот может быть и у нас все так, как в той роще? Какая-то пьяная земля и страна получается. Чего нам не хватает? Почему мы никак не можем зажить нормальной, обычной для всего цивилизованного мира жизнью? То мы уповаем на благодетеля, который придет и сделает все за нас или наоборот нам не дают жить так, как мы могли бы?