— Так, первые в списке Священных двадцати восьми чистокровных родов шли Абботы. Но им можно не посылать приглашение.
— Почему? — вопрос Люциус вплёл между двумя лёгкими, дразнящими поцелуями.
— Да потому что последняя представительница этого рода, Ханна, год назад вышла замуж за Невилла Долгопупса. Фактически, их род прервался.
— Тут согласен, — откомментировал старший Малфой, делая для себя в уме заметку: в приглашении Долгопупсам нужно будет указать, что так же приглашается и Ханна как последний представитель рода Аббот. Но вслух он, естественно, этого не сказал. Зачем забивать голову Пэнси ненужной ей информацией? — Кто дальше?
— Бёрки и Блэки, — тут же откликнулась Пэнси, стараясь не сильно ёрзать на коленях своего любовника. — Тут даже говорить не о чем. Оба рода прервались. Если только ты не захочешь пригласить Нарциссу или Андромеду. Хотя, последняя — уже давным-давно Тонкс, а не Блэк, — хохотнула Паркинсон, то ли от того, как сама сострила насчёт Блэков, то ли от того, что Люциус её пощекотал. — А дальше у нас Брустверы.
— Эх, а я так хотел забыть про Кингсли, — вздохнул Малфой. — Он же мне может все планы испортить!
— Это вряд ли, — деловым тоном высказала свою точку зрения Пэнси. — От Булстроуд стоит пригласить Милисенту. Замуж она пока не вышла, а её отец уже умер.
— Да уж, всё чуднее и чуднее. Только дам мне тут и не хватало, — в голосе говорившего с Пэнси явно проскользнула насмешка. — Вроде дальше шли Гампы. Они ещё есть?
— Да. Чарльз Гамп, то ли внук, то ли правнук того самого Гампа, который вывел «Закон Элементарных Трансфигураций».
— Ну надо же, какие познания, Пэнси, — только девушка решила, что это комплимент, как продолжение фразы её в этом разубедило: — А я думал, что такими фразами разбрасывается только заучка Грейнджер.
— Вот список — разбирайся сам! — разобидевшаяся Паркинсон собралась встать и уйти, но сильные руки обхватили её за талию и в правое ушко полился шёпот, от которого она замерла.
— Куда это ты собралась? Я разве тебя отпускал? — левая рука Малфоя по-хозяйски погладила её оголённую коленку. — И вообще, я, кажется, уже говорил, но так и быть, напомню, что буйство твоего темперамента мне нравится исключительно в постели или в другом месте, где нас застанет страсть, но уж никак не за делами. Ты поняла? — мужские руки неожиданно и очень сильно сжались на девичьей талии, буквально не давая вздохнуть. Когда она кивнула, всё вернулось в мирное и приятное русло. — Продолжай, я слушаю, — мурлыкнул быстро взявший себя в руки Малфой, возвращаясь к своему приятному времяпрепровождению.
— От Гринграссов — будет, как всегда, отец Дафны и Астории. От Долгопупсов — Невилл, а от Краучей — сюрприз! — Леонард, сын Гестии Крауч, сестры Барти-старшего, недавно умершего. Кстати, эта женщина не стала менять фамилию, чтобы урвать побольше от своего родного рода.
— Действительно сюрприз, — хмыкнул Люциус. И много у тебя ещё таких сюрпризов?
— Немало, — улыбнулась Пэнси и, извернувшись, потянулась за поцелуем. И, только получив его, продолжила: — От Кэрроу будет Арман, сын Амикуса. А от Лестрэнджей — Эвелина, внебрачная дочь Рабастана, которую он, к всеобщему удивлению, признал, пока ещё был жив.
— А кто-нибудь знакомый будет? Или мне предстоит знакомиться со всеми по прибытии их в мой дом?
— Думаю, Эрни Макмиллана ты знаешь, — кивнула Панси, — он был нашим с Драко однокурсником, правда, с Пуффендуя.
— Да, припоминаю, — скривился Малфой. — Член Отряда Дамблдора, вроде бы.
— Ага, — поддакнула Паркинсон. — Себя ты и так пригласишь. А вот дальше снова интересное — от Мраксов будет внук Корвина Мракса, Себастиан. Я слышала, он учился в Дурмстранге. Красавчик, я его видела.
— Ты поосторожнее с оценками, милая, — укус за мочку уха Пэнси подсказал последней, что не стоит так активно вызывать ревность у своего ухажёра.
— Хорошо-хорошо, — пискнула Пэнси, пытаясь втянуть голову в плечи.
— Я рад, что мы понимаем друг друга, — Люциус лизнул пострадавшее ушко, — продолжай.
— От Ноттов будет Тео. От Олливандеров… Ну, ты можешь послать приглашение Гаррику. Этот палочкодел ещё жив и в своём уме, но вот особой подвижностью уже не отличается. Кстати, с Прюэттами — та же история. Старуха Мюриэль жива, но также практически не покидает дом.