Он сидел на диване, его руки были за головой, ноги свободно раздвинуты, и он выглядел сексуально и небрежно одновременно. Он выглядел таким привлекательным, казалось, что он зовёт меня своим взглядом, который моментально вызывал у меня покалывания между ног.
— Я навестил брата, — ответил он, когда я ближе подошла к нему.
Он взял меня за руку, и резким движением притянул меня к себе. Он положил руки мне на талию, и подвёл к дивану, для того, чтобы я села на него сверху. Он расположил мои ноги по обе стороны его бёдер, заставив меня оседлать его. Рубашка, которая была на мне, задралась, и он запустил руки под неё, нащупывая мою задницу, и массируя её. Я прикусила губу, от нарастающего возбуждения.
— О, — ответила я на его слова, с трудом подбирая нужные слова. — Твой брат живёт в Нью-Йорке?
Сальваторе покачал головой.
— Он сидит в тюрьме в Нью-Йорке, но его переводят в тюрьму более строгого режима в другую часть города, — ответил он, продолжая сжимать мои ягодицы, и я чувствовала его твёрдый член у себя между ног.
Его брат в тюрьме?
Надеюсь, Сальваторе последует за ним.
Я нахмурила брови.
— Подожди, разве твой брат не Дон? Разве Дона могут посадить?
У меня сложилось впечатление, что мужчины в мафии неприкосновенны, особенно Дон. Казалось, что они держали всех в подчинении и контролировали каждого. Так что же произошло, чтобы дона преступной семьи Эспозито арестовали? И если это так, то, ради всего святого, может ли произойти так, что Сальваторе последует за ним?
— Нет — ответил Сальваторе, облизывая губы, прижимая мои бёдра к его члену, — только если он сам этого не захочет, — добавил он.
— Подожди, почему твой брат хочет попасть в тюрьму? — спросила я, но Сальваторе молча ответил мне жёстким взглядом, как бы предупреждая, что это не моё дело.
— Мне всё ещё больно, после прошлой ночи. — сказала я нервничая. Это был мой первый раз, и он не был нежен и милосерден, я до сих пор чувствовала болезненные ощущения во влагалище.
Он ничего не ответил, продолжая двигать мои бёдра навстречу своим. Я положила руки ему на плечи, чувствуя, как моё тело возбуждается от его действий. Одно только ощущение его члена, твердеющего между моих ног, заставляло меня предвкушать всё, что он мог со мной сделать.
— Встань на колени и доставь мне удовольствие, — приказал он, и я посмотрела вниз, увидев выпуклость, между его ног. Мои руки расстегнули его ремень, затем молнию на брюках, после чего я опустилась перед ним на колени.
Я вытащила его член из брюк и взяла его в руки. Нежными движениями, я провела руками по всей длине, ощущая, как он твердеет в моих руках. Я провела языком по кончику головки, не отрывая от него взгляда, я увидела, как потемнели его глаза.
Глава 14
Моя голова разрывалась на части. Я не могла переварить информацию, которую Анна рассказала мне несколько часов назад. Каждое её слово, отсутствие эмоций на лице, суровость голоса - всё это казалось таким правдивым. Я пыталась убедить себя, что всё это ложь, какая-то схема, придуманная ею и Сальваторе, но как бы долго я ни пыталась внушить себе это, я чувствовала, что она говорит правду.
Во что я ввязалась? От меня ожидали, что я буду шпионить, а затем убью такого могущественного человека, как Сальваторе. Если уж он пошёл против правительства и корпоративных компаний, то кем, чёрт возьми, была я? Всего лишь девчонка из маленького городка. Есть ли способ, чтобы я могла просто исчезнуть? Чтобы я просто встала, вышла из этих дверей и никогда не возвращалась. Я молилась о том, чтобы Бог облегчил мне жизнь и дал возможность сбежать, не став убийцей и не покончив с собой.
— Что мешает тебе спать? — Сальваторе неожиданно вернул меня из моих мыслей.
Была глубокая ночь и звёзды беспорядочно усеивали небо. Я не могла уснуть. Я боялась закрыть глаза, потому что мне казалось, что Сальваторе уже знает, о чём мы с Анной говорили, и ждёт удобного случая, чтобы наказать меня.
Сальваторе обхватил меня за талию, прижимая к себе, уткнувшись лицом в мою шею, и его волосы щекотали мою кожу. Его дыхание было ровным, и я была уверена, что он спит.
Я вздрогнула от его слов.
— Прости, — извинилась я кротким шёпотом, — не хотела тебя будить.
Мне было непонятно, что его так вывело из себя, а после того, как я узнала обо всех его поступках, о том, каким человеком он был и какой властью обладал, я не хотела попадать «под раздачу». Было ясно, что я всего лишь муха в его мире, нечто ничтожное, от чего он может избавиться в любой момент.
— Что случилось? — спросил он. Если бы этот вопрос задал кто-то другой, то это выглядело бы как проявление заботы, но это был Сальваторе, человек лишённый любых эмоций. Его никогда не волновали мои тревоги.
Я вздохнула, моя рука была в его волосах, пытаясь удержать пряди от своего лица. Другая рука лежала на груди, придерживая простыню, прикрывавшую мою наготу. Сальваторе предпочитал, чтобы я была обнажённой, когда мы были вместе, особенно ночью. Даже когда он меня не трахал, когда я говорила, что мне больно после предыдущего раза, он играл с моим телом, пощипывая мои чувствительные соски или кружил пальцем мой клитор.
— Ничего, — сказала я, тяжело вздыхая, — просто задумалась.
Я прикусила нижнюю губу и посмотрела на потолок, пытаясь отвлечься, перебирая фрески и замысловатый дизайн бриллиантовой люстры Cartier, висящей над нами.
— На самом деле, ни о чём конкретном, просто бессонница, — добавила я, для убедительности.