На следующий день Ирина решила не искать место в другой фирме, хотя пару звонков поступили уже на следующий день. Ее знали и ценили в отрасли и были руководители, желающие заполучить ее, так как она была настоящим профессионалом, но Ирина не хотела второй раз начинать все сначала, да и выбраться из депрессивного болота ей никак не удавалось.
У нее началась тяжелая бессонница, она практически ничего не ела, в основном лежала в кабинете лицом к стене. Ей казалось, что жизнь закончилась. Она даже сходила к психологу, тот посоветовал ей в корне поменять жизнь. Но как это сделать, начать бегать по утрам, сменить прическу, заняться танцами, спортом, познакомиться с мужиком, как изменить жизнь, если делать совсем ничего не хочется. Не особо вникая в то, что говорил психолог, она завершила курс лечения, практически не приступив к нему.
В один из дней женщина сидела, уставившись в телевизор, не осознавая, включен он или нет, и идет ли какая-нибудь программа, так как мозг ее никакой информации воспринимать не хотел. Дочь уехала жить к бабушке, муж неизвестно где жил, может у Лены, но ее это, как ни странно, уже не волновало.
До сознания Ирины с трудом пробился странный звук, очень напоминающий то, что сейчас творилось в ее душе: это был тревожный, тоскливый, повторяющийся звук, похожий на то, что извлекает неумелый трубач из пионерского горна. Женщина с трудом сосредоточилась и вгляделась в изображение на экране телевизора. Шла передача об орнитологической станции, как пояснил диктор, кричал лебедь-кликун, он потерял подругу, которую подстрелили охотники-браконьеры и теперь сильно тосковал по ней. Ирине показалось, что она увидела живое существо, которому так же плохо, как ей.
- Вот куда я поеду, - Ирина вдруг встала и сделала звук телевизора по громче. Как раз в этот момент передавали информацию о том, что орнитологическая станция набирает добровольцев для помощи ученым. «Вот это выход, - думала она, - там совсем другая жизнь, ближе к природе, там, наверное, нет лжи, эгоизма, интриг, я буду жить среди птиц, в лесу, без всяких благ цивилизации, я смогу, я начну новую жизнь» .
2 часть
Ирина добиралась до орнитологической станции почти 6 часов на самолете, два часа на автобусе и минут тридцать ехала на УАЗике, который в народе называют «буханка». Водитель подбадривал Ирину:
- Вам еще, женщина, повезло, обычно волонтеры добираются своим ходом, это хорошо, что я Вам попался, продукты забирал в поселке.
Станция кольцевания птиц находилась на берегу живописного озера, которое казалось таким огромным, как море. По его берегам выстроился заповедный лес, внушающий новичку боязливый трепет и уважение своим таинственным видом и не тронутой человеком первозданной красотой.
Ирину поселили в деревянном домике вместе с двумя молодыми женщинами Таней и Катей. Отопление было печное, все удобства на улице, баня работала по расписанию. Электроэнергия от солнечных батарей, в основном для зарядки телефонов и ноутбуков, в домиках электричества не было, интернет очень редко, если хорошая погода. Ближайший магазин, как и медпункт располагались в поселке в пятидесяти километрах от заповедника. Приготовление еды осуществляли по очереди на всех. Подъем с рассветом, примерно с четырех утра, рабочий день до обеда, потом отдых, бытовые работы.
В обязанности Ирины входило помогать ученым-орнитологам: устанавливать ловушки, учиться выпутывать из них птиц, измерять их, взвешивать, одевать на лапку кольцо с номером.
Эта новая жизнь сначала была желанна и интересна для Ирины. Но уже через неделю она осознала, что не готова к ней. Особенно тяжело было для нее переносить вездесущих комаров, мошек, она боялась подцепить клеща, или наскочить на змею, которых здесь тоже было немало, тем более, даже экстренную помощь нужно было ждать три-четыре часа. Целый месяц Ирина пыталась доказать себе, что она сможет, не хуже других.
- Ведь работают же другие женщины, не стонут, есть и гораздо более молодые, чем я. Почему же мне так тяжело?
Мысли вернуться назад Ирина гнала беспощадно, но они все чаще посещали ее. И хотя она ругала себя за слабость, стыдила за то, что так привязана к комфортной жизни, почти каждую ночь ей снился дом, пенная ванна, теплый туалет; она скучала по своей Маруське, на которой гоняла со скоростью ветра по городу, ей хотелось нормально выспаться, а не подрываться с зарей. Но, конечно, больше всего она волновалась за дочь и маму, и даже иногда вспоминала Захара и Лену. Злоба против них постепенно растаяла. Здесь Ира многое передумала. Ей казалось теперь, что она сама виновата в том, что муж изменил ей: