– За его великое смирение Я простил ему грех.
Старец говорил: «Мне больше по душе поражение со смиренномудрием, чем победа с превозношением».
Старец сказал: «Смирение часто и без трудов спасало многих. В подтвержение тому – мытарь и блудный сын. Они сказали всего несколько слов и спаслись».
Старец говорил, что наши отцы вознеслись на небо благодаря своей суровости, а мы, если удостоимся милости Божией, взойдем туда благодаря смиренномудрию.
Авва Исаия сказал: «Нам прежде всего нужно смиренномудрие, чтобы мы на всякое дело и слово могли сказать «прости». Потому что смиренномудрие разрушает все козни врага».
45. О том, что смиренномудрый сам себя уничижает, укоряет и умаляет любое доброе дело, какое бы ни сделал, а также о том, в чем особенности смиренномудрия и каковы его плоды
А. Из Патерика
Авва Антоний говорил: «Я увидел все сети диавола, расставленные по земле, и со вздохом спросил себя:
– Кто же минует их?
И услышал голос, который сказал мне:
– Смиренномудрые.
Он же сказал авве Пимену: «Такая работа у человека: перед лицом Бога возлагать вину за свои грехи на себя и ожидать искушения до последнего вздоха».
Как-то, когда авва Арсений был в своей келье, бесы восстали на него и принялись досаждать ему. Тем временем к нему пришли прислуживавшие ему братья. Когда они подошли к его келье и остановились возле нее, то услышали, как авва вопиет к Богу:
– Боже, не оставь меня. Ничего доброго я не сотворил пред Тобой, но по милости Твоей дай мне положить начало этому.
Брат пришел к авве Аммону и попросил:
– Авва, скажи мне слово.
– Он прождал семь дней, но старец так ничего и не сказал ему. Когда же брат стал уходить, авва вышел проводить его и сказал:
– Мои прошлые грехи стали мрачной стеной между мной и Богом.
Авва Даниил рассказывал о дочери одного важного сановника в Вавилоне. Она была одержима бесом, и ее отец обратился за помощью к знакомому монаху, которого весьма чтил.
– Никто не может излечить мою дочь, разве что отшельники, которых я знаю, – сказал он. – Но если мы их попросим, то по своему смирению они не согласятся взяться за это дело. Поэтому давай поступим так: когда они придут на рынок, сделайте вид, будто хотите купить у них рукоделие, но деньги забыли дома, и вы пригласите их домой, дабы взять плату за рукоделие. А когда они придут, попросите сотворить молитву, и я верю, что моя дочь исцелится.
Они пошли на рынок, отыскали ученика старцев – он продавал свое рукоделие, взяли его с собой вместе с его корзинами и привели в дом, чтобы расплатиться с ним. Как только монах вошел в дом, одержимая подбежала к нему и ударила по щеке. Он тут же подставил ей другую щеку, как заповедал Господь. Бес не мог вынести этого.
– Какая мощь! Заповедь Иисуса выгнала меня, – закричал он и вышел из одержимой.
Дочь выздоровела, и разум вернулся к ней. Когда об этом рассказали старцам, они прославили Бога и сказали, что ничто не поражает так диавольскую гордыню, как смирение по Христовой заповеди.
Авва Карион сказал: «Я приложил много трудов, даже больше моего сына Захарии, но не достиг его меры из-за его смирения и молчания.
Как-то, когда авва Захария жил в Скиту, ему было видение. Он пошел и рассказал о нем своему авве Кариону. Но старец был больше практиком и не очень разбирался в подобных делах. Он встал, поколотил его и сказал, что это у него от бесов. Но видение продолжало являться Захарии. Тогда он ночью пришел к авве Пимену и рассказал ему о видении и об огне, (который он чувствует) внутри. Старец понял, что это от Бога, и посоветовал:
– Пойди к такому-то старцу и сделай то, что он скажет.
Авва Захария пришел к этому старцу и не успел открыть
рот, как тот опередил его и сам сказал то, что ему было нужно и что видение это от Бога.
– А теперь, – добавил он, – иди и слушайся своего отца.
Авва Моисей однажды спросил того же Захарию:
– Скажи, что мне сделать?
В ответ Захария поклонился ему в ноги и воскликнул:
– И ты срашиваешь об этом у меня, отче?
– Поверь, чадо мое Захария, – ответил старец, – я видел, как Святой Дух нисходит на тебя и потому мне должно спрашивать у тебя.
Захария сорвал куколь с головы, бросил под ноги и принялся топтать его, приговаривая:
– Если человек не сокрушит себя вот так же, то не сможет стать монахом.
Авва Пимен рассказывал, что авва Моисей спросил умирающего авву Захария:
– Что ты видишь?
– Лучше помолчим, отче, – ответил тот.
– Да, чадо, молчи, – скзал авва Моисей.
В момент его смерти сидевший рядом авва Исидор взглянул на небо и воскликнул: